По ту сторону реки. Ярилина рукопись

– Мы вчера гуляли по Росенику, – как‑то неуверенно сказала Маргарита. – Но такой улицы, как эта, я не видела.

– А я живу в Росенике всю жизнь и даже не подозревала о существовании таких переулков.

– А мне нравится, – улыбнулась Полина. – Эта улица красива по‑своему.

– Согласна, – кивнула Маргарита.

– О, вот он! – Анисья остановилась перед деревянной табличкой, возвышавшейся на тонком шесте.

«Второй Небывалый Тупик, 44». За шестом тянулся неказистый забор из отсыревших досок, а в нем была деревянная калитка, выкрашенная темно‑зеленой краской, осыпавшейся и выцветшей со временем. Во дворике виднелся двухэтажный деревянный домик со множеством пристроек. Перед крыльцом здесь тоже росли кривые яблони, придающие всему саду печальный и осиротелый вид.

Девочки прошли по дорожке, ведущей к дому, и тихо постучали в дверь. Внутри послышались шаги и приглушенные женские голоса, а в следующую секунду улыбающаяся Василиса распахнула дверь:

– Ага, вы нашли. Ну, заходите.

– Привет. С добрым утром! – Подружки оказались в теплой прихожей, маленькой, но очень уютной.

Тут и там висели фотографии каких‑то людей, и в маленьком рыжеволосом ребенке Полина без труда узнала свою подругу. Откуда‑то сбоку появились две женщины, одна пожилая и низкая, а другая статная, темноволосая и молодая.

– Это мои мама и бабушка, – сказала Василиса. – Знакомьтесь!

– Здравствуйте, – девочки смущенно закивали, снимая верхнюю одежду.

– Привет, – мама Василисы гостеприимно улыбнулась. – Какие все вы красавицы!

– Мама, это Полина – она Водяная.

– Правда? О, как приятно вас увидеть. – Женщина с искреннем воодушевлением пожала Полинину руку, отчего маленькая колдунья смутилась еще больше.

– А это Анисья Муромец, – представила Василиса.

Повисло секундное молчание. Мама и бабушка Василисы, моргая, уставились на белокурую девушку.

– Муромец? – переспросила старушка, и Василиса засмеялась.

– Да‑да, именно Муромец.

– Какая честь… – мать Василисы, казалось, теперь сама смутилась и стояла, не уверенная, что протянутая для пожатия рука являлась подходящим жестом для приветствия такой важной гостьи.

– Не стоит… – со снисходительно‑доброжелательной улыбкой отозвалась Анисья.

– Мама, все в порядке. Это же Анисья, а не Ирвинг.

– Василиса! – колдунья возмущенно глянула на дочь, но девочки, и Анисья в том числе, засмеялись.

– А это Маргарита. Она Огненная Колдунья. Помнишь, я рассказывала? Она здорово сидит в седле.

– Да, очень приятно, – придя в себя, Василисины домочадцы наконец обратили свое внимание и на Маргариту.

Внутри дом Василисы оказался теплым и уютным. Полине здесь нравилось буквально все. Детская комната оказалась такой же рыжей и солнечной, как и ее хозяйка. Девочки уселись за небольшой стол, а Василиса помчалась на кухню за угощением.

– А здесь есть домовые? – спросила Маргарита.

– Домовой есть в каждом жилище, но он не прислуживает людям, – ответила Анисья, разглядывая комнату, стены которой были украшены красно‑оранжевыми узорами. – Только в Заречье домовые помогают новеньким.

– Значит, колдуны все делают сами? Я имею в виду – готовят, убираются.

– Угу. Но у нас есть слуги, – отозвалась Анисья безразлично.

Василиса толкнула дверь носком и внесла большой поднос с чашками и оладьями.

– Это варенье из волчьей ягоды, как обещала, – улыбнулась она. – Анисья, мама до сих пор в шоке от того, что такая важная особа пожаловала в наш сарай.

– Я не важная особа, – отозвалась Анисья, но на лице ее появилась довольная улыбка.

– И это не сарай, – вставила Маргарита, – у тебя очень хороший дом.

– Как провели вчерашний день? – поинтересовалась Василиса, наливая в блюдце мед.

– Здорово. Ты бы видела выражения лиц моих родителей, когда мы гуляли по городу. Честно признаться, я и сама иногда не могла поверить собственным глазам. Мало того что по улицам одновременно ездят лошади и трамваи, так еще и некоторые колдуны летают на метлах, – сказала Маргарита.

– Я тоже замечательно повеселилась в субботу. К нам Сева приходил, – ответила Анисья.

– Парни, которые прислали тебе свечки, так и не объявились?

– Нет. – Анисья покачала головой и отправила в рот оладью, намазанную вареньем.

– Может быть, одна была от Севы? – спросила Полина и почувствовала, как Маргарита, захихикав, толкнула ее под столом.

– Хм. – Анисья улыбнулась и больше ничего не ответила.

– А почему Сева сбежал с праздника Покрова? – спросила Василиса.

– Он не любит этот праздник.

– Конечно! Иначе ему пришлось бы нести к себе в комнату сотню свечек, – возмутилась Полина. – Сам‑то он никому ничего не подарил.

– Почему, интересно? Ему никто не нравится? – спросила Маргарита и взглянула на помрачневшую Анисью.

– Лиса сказала, что Сева еще ребенок и не понимает красоты этого праздника, – ответила Полина.

– Ребенок? Она сказала, что он ребенок? – теперь возмутилась Анисья.

– Угу, так и сказала. Более того, я считаю, что он жесток и эгоистичен. И вообще, меня удивляет, как твой брат дружит с ним? Сева же такой бессердечный. Он ужасно ведет себя с девушками, пользуется тем, что они не могут сопротивляться Магии Сирен, ну, или чему там… а Митя совсем другой.