По ту сторону синих гор (СИ)

Дверь резко отворилась, и я коротко выдохнула, устремив взгляд на вернувшегося домой Бьёрна.

С его мокрых чёрных волос ещё стекала вода, расплываясь тёмными пятнами по одежде, но несмотря на это, вид у кайгена был довольный.

-               Ты оказалась права! - сверкая синими глазами, воскликнул он, пересекая комнату. - В одной из пещер под водой обнаружился туннель в другой зал. Там я и нашёл проход в разлом!

-               Виххардов поймали?

-               Нет, но я поставил ловушку, как ты меня научила. Правда, я теперь не уверен, что очередная вылазка этих тварей опять не произойдёт в Эдерхейде. Где карта? Сейчас покажу тебе новую точку на ней. Возможно, после этого что-то удастся понять в последовательности возникновения новых проходов!

-               Потом покажешь.

Я дошла до двери, заперла её на засов и повернулась к мужу. Развязав у себя на талии пояс, я отбросила его в сторону и посмотрела кайгену в глаза.

-               Сейчас можно заняться чем-то... более приятным. Ты ведь хотел?

Муж растерянно моргнул, а потом поменялся в лице, мгновенно сообразив, что я ему предлагаю.

Его эмоции вспыхнули как пожар, обжигая меня своей сокрушительной силой, и мои собственные сгорели в них, словно сухой хворост, подброшенный в костёр.

Расписанная шрамом бровь Бьёрна насмешливо взлетела вверх, а лицо вдруг приобрело какое-то натянуто-настороженное выражение.

-               Ты знаешь, что делаешь, женщина? Я в благородство больше играть не буду. Возьму все, что предложишь.

Нервы, натянутые словно струны, лопнули.

-               Да всё и так давно твоё!

Злясь на нежелающие выскакивать из петель пуговицы своего наряда, я яростно дёргала их, и смотреть на собственные дрожащие руки с каждой попыткой было все сложнее.

Кайген шагнул мне навстречу так стремительно, что я едва не упала. Ладони мои вдруг оказались властно отодвинутыми в сторону, а платье с треском расползлось на две половинки, разорванное одним уверенным движением.

Дыхание сбилось. Сердце стало стучать невпопад.

Двуединый, и что у него за дикая привычка всё время рвать на мне одежду?!

-               Новое куплю, - бесстрастно заглянул в моё ошеломлённое лицо Бьёрн. - Убери! Видеть тебя хочу, - рычаще и немного сипло попросил он, опустив взгляд на мои ладони, которыми я теперь стыдливо пыталась прикрыть обнажившуюся грудь.

Ноги внезапно ослабли и в голове жарко зашумело, стоило посмотреть в потемневшие и лихорадочно сверкающие глаза мужа.

Руки повисли плетьми вдоль тела. Меня стало колотить мелкой дрожью. Не знаю, почему. Чем дольше бесстыжий взгляд кайгена изучал мою наготу, тем тяжелее мне становилось стоять. В лёгких жгло, и мне казалось, что меня охватила внезапная лихорадка, изъедающая меня, словно костёр сухое полено.

-               Замёрзла?

Огромная ладонь Бьёрна опустилась мне на затылок, неспешно погладила и зарылась в короткие, ещё не достающие до плеч волосы.

Колючая волна мурашек пробежалась по спине, перекинулась на ноги, и я непроизвольно поджала пальцы на них.

- Сейчас согрею, жена, - резко подхватив меня на руки, заявил кайген, унося и опуская на кровать.

Он раздевался торопливо и дёргано. Сдирал с себя одежду, словно она разъедала ему кожу. И чем меньше неприкрытых участков тела на нём оставалось, тем сильнее колотилось моё сердце. Оно то обрывалось куда-то вниз, то подпрыгивало к горлу, не давая мне нормально дышать.

На миг Бьёрн замер. Смуглый, мощный, возбуждённый. Потом кровать тихо скрипнула под тяжестью его веса, и я оказалась захвачена в плен больших и сильных мужских рук.

Синие глаза кайгена смотрели на меня в упор. В их затягивающей глубине билось желание. Такое откровенное, что меня бросило в жар. Горячий пульс стрелял в висок, считая время до приближения его губ, мягких и осторожных вначале, и таких жадных и бесстыжих после, когда они стали трогать и целовать всё, что хотели.

Они вдруг оказались такими уместными и правильными на моём охваченном жаркой истомой теле. Откликаясь на их ласку, я стонала и дрожала, совершенно не желая того, чтобы Бьёрн перестал делать со мной такие непристойные и одновременно приятные вещи.

Я застряла в наших эмоциях, словно мошка в меду. Перестала воспринимать реальность. Барахталась в каком-то сладком угаре и вязла в этой трясине чувств ещё сильнее, когда пальцы и губы мужа скользили по моей коже, задевая на ней какие-то невероятно чувствительные точки, играли с сосками, трогали меня между ног, где было так постыдно влажно и горячо.

Всё казалось странным и нереальным. Словно происходило не со мной. Будто не я лежала, распластанная под обнажённым мужчиной, нависающим надо мной огромной тенью, медленно и неотвратимо соединяющим наши тела.

Наслаждение внезапно обернулось рвущей болью, такой острой и отрезвляющей, что из глаз посыпались искры. Я закричала, дёргаясь и упираясь в каменную грудь мужа руками, тщетно пытаясь его с себя столкнуть.

Ощущение было таким, словно меня переломили пополам.

Глаза жгло от непролитых слёз, сквозь пелену которых лицо Бьёрна расплывалось, обретая звериные черты.