По ту сторону синих гор (СИ)

Закрыв глаза, представила себе Бьёрна, его теплящуюся во взгляде улыбку, хмурую складку между бровей, его синие, как воды самой Ирридэль глаза, и потянулась к мужу всем своим существом, желая оказаться рядом.

Три удара сердца, и на меня словно удар молота после звенящей тишины, обрушились звуки боя, запах крови и пота и яростные эмоции Бьёрна, ударившие по оголённым нервам моих чувств.

Я ринулась вперёд, ещё не видя мужа сквозь толпу воинов, но уже ощущая его на уровне инстинктов.

Удар моей лапы снёс первого попавшегося мне на пути солдата, со скрежетом полоснув по защищающим его металлическим доспехам, а развернувшемуся на звук другому воину я вонзила когти прямо в лицо. На меня тут же бросился солдат с мечом, который я играючи выбила лапой, сваливая напавшего наземь и сворачивая ему шею.

Я орудовала зубами и когтями, пробивая себе путь к Бьёрну, а когда, наконец, увидела его в гуще боя, взревела от ярости и боли.

Муж с ног до головы был залит кровью – чужой и… своей, потому что был изранен. И только благодаря надетой на него сбраге и защитному артефакту матери раны пока ещё были не смертельно опасными. 

Огромный и мощный, он разбрасывал нападающих на него эринейцев, словно щенят, орудуя двумя мечами, один из которых, видимо, отобрал у противника.

Кровь из порезов на правом бедре и руке пропитала его одежду, но ещё больше её было на утоптанном вокруг него снегу.

С диким рычанием я рванула вперёд, убивая нападающих на Бьёрна солдат. Я рвала и грызла мелькающие передо мной головы, руки и ноги, испытывая бешеное желание прикончить их всех.

– Уходи отсюда! – сквозь пелену ярости донёсся до меня гневный вопль Бьёрна, но я, отбив атаку двоих воинов, прыгнула за спину мужа, готовая прикрыть её собой. – Беги, я сказал! – обращаясь явно ко мне, заорал он. – Мы не выстоим. Я приказываю – уходи немедленно!

Я понимала, о чём он говорит, но отказывалась исполнять. Мне невыносима была сама мысль бросить его здесь на растерзание эринейским солдатам. Я готова была сражаться за него с той же безумной отвагой, с которой он сейчас защищал меня.

Но он был прав: противник значительно превосходил нас в численном количестве, и если никто не придёт к нам с Бьёрном на подмогу – мы оба погибнем. Это лишь вопрос времени.

И тем не менее я отступать не собиралась, поскольку неожиданно поняла, что нужно делать. 

Раз я до сих пор, в отличие от Бьёрна, находилась в личине зверя, значит, в схеме Магнуса, полностью блокирующей магию этого места, был какой-то просчёт, явно не учитывающий то, что я смогу не только перекинуться, но и сюда добраться.

Несколько раз я пробовала сломать выставленные блоки, но совершенно не чувствовала потоков маны, словно её здесь не было вовсе. А потом меня осенило. 

Кайгены не могли пробиться к Бьёрну, поскольку их запрет включили в схему. Но я точно знала, кто ещё может пройти сквозь установленный Магнусом щит и кого магистр совершенно не брал во внимание, рассчитывая свой конструкт.

У меня не было и тени сомнения, что Къярваль услышит мой зов, и придёт на него не один! 

И я позвала… Всей своей яростью и болью потянулась к тому, кто говорил, что любил меня ещё до моего рождения, и чьим признаниям я поверила всей душой.

Бьёрн ещё грозно рычал на меня, требуя немедленно покинуть поле боя и бежать в Сивильгард, когда из разлома в пространстве начали появляться виххарды. 

В лучах солнца сверкнул золотой обод, венчающий голову одного из них, и моё сердце захлебнулось в радостном трепете.

Словно почувствовав меня на расстоянии, Къярваль рывком когтистых лап разодрал ринувшегося на него солдата, и сопровождающая моего дядю стая виххардов набросилась на эринейское войско, будто смертоносная живая лавина.  

  В этой жуткой бойне слабым не было места. Повсюду мелькали когти, сверкали клыки, лилась кровь и звучали предсмертные стоны.

Стоя за спиной мужа, я с остервенелой яростью отбивала атаки на него, чувствуя, что натиск врага начал ослабевать.

Виххарды были сильнее, выносливее и стремительнее людей, и в какой-то миг эринейские солдаты это поняли, пытаясь спастись бегством. 

Вряд ли бы их намерения увенчалась успехом, если бы я мысленно не попросила Къярваля дать возможность убраться восвояси тем воинам, которые не пострадали от когтей его соратников.

Я хотела, чтобы горстка оставшихся в живых солдат наконец рассказала всем эринейцам правду о том, какая опасность их подстерегает по ту сторону синих гор, и чтобы желание соваться в Сивильгард у них отпало раз и навсегда. 

****

Стоя посреди развалин Хель-Тери, усеянных трупами виххардов и эринейцев, Бьёрн впервые за долгие годы смотрел на тех, кого кайгены презирали и считали отребьем, потерявшими всякую человеческую сущность, без ненависти и отвращения.

Тяжело опираясь на меч, он болезненно поморщился, протягивая Къярвалю израненную руку и угрюмо пробубнил:

– Спасибо!

Полузвериное лицо виххарда недовольно передёрнулось, и он покосился на протянутую ему ладонь, не делая никакого встречного жеста в ответ.