По ту сторону Тьмы. Между Здесь и Там... (СИ)

Кен даже попытался криво усмехнуться, продолжая интуитивно шарить по общей палате интенсивной терапии едва ли осознанным взглядом, но ничего такого важного вокруг себя не подмечая. Похоже, сознание ни в какую не хотело возвращаться в данную реальность. Ему даже казалось, что он до сих пор ощущал онемение с полной парализацией всего тела, какие испытал ещё совсем недавно там…

Там? Но где там? Неужели во сне?

А как же смрад пещеры? Как же тот резкий запах железа и гниющей органики, которые он ощущал до сих пор… будто их частички осели у него в носу на рецепторах обоняния и даже немного попали в рот при дыхании. А першение в горле и лёгких после долгого и беспрерывного бега по пересечённой местности?..

— Думаю, на эти вопросы тебе лучше всего ответит твой психиатр на вашей ближайшей встрече. Как правило, в тюрьмах или изоляторах режут вены немного по другим причинам.

— Меня не собирались сажать в тюрьму… По крайней мере, не сейчас.

Тонкие брови медсестры с лёгким удивлением приподнялись вверх.

— Как бы там ни было, но на моём дежурстве о всех попытках свести счёты с собственной жизнью тебе придётся пока забыть, солдатик. Хотя, мне что-то подсказывает, ты тут всё равно долго не задержишься.

Как ни странно, но медсестра оказалась права. Притом, что Кен снова ненадолго провалился в дремоту. Но в этот раз ему снился вполне обычный сон. Кажется, берег частного пляжа на Лонг-Айленде с абсолютно неузнаваемыми образами незнакомых ему людей или вообще без оных. Кроме, возможно, одного момента, когда он увидел со спины Мию… Стоявшую по щиколотку в воде в полупрозрачном летнем платье и придерживающую одной рукой большую широкополую от солнца шляпу. Ему тогда стало очень не по себе. Захотелось её позвать. Подбежать к ней, но… Что-то его опять разбудило. Может даже вполне обычное волнение. Вернее, очень сильное волнение со сводящим с ума отчаяньем…

«Мне не нужно ничего в тебе вызывать, Вудард. За рулём твоей грёбаной тачки сидел ты. В ту аварию вы попали по твоей вине и только по твоей, а значит… Мия погибла из-за тебя. Всё просто, как дважды два. И когда это до тебя наконец-то дойдёт, вот тогда ты и поймёшь всю суть произошедшего. Всё то, что ты наворотил. Вот тогда я тебе действительно не позавидую…»

Господи… Кажется, только теперь он понял, что это такое… Что это такое возвращаться в этот грёбаный мир, в котором больше не было её. Особенно после того, как только что увидел её во сне. И от чёткого осознания, что это… далеко не последний с ней сон. Будут ещё. После которых он точно не захочет больше просыпаться. А сбежать при этом от себя… от этих долбанных чувств…

Но, что, чёрт возьми было до того, как ему приснилась Мия? Какие-то странные и бессвязные то ли воспоминания, то ли сумбурные образы с какими-то вполне реальными ощущениями. Ведь ему что-то снилось после того, как он резанул вену и дождался прибытия спасительной бригады. Именно после того, как в него вкачали лошадиную дозу успокоительного, и, по всем законам классики жанра, он должен был провалиться в сплошную черноту бессознательного. Под глубоким наркозом, как правило, тоже ничего не снится, поскольку отключается даже мозг. А тут…

Видимо, дальнейший сон с Мией на пляже Лонг-Айленда, перебил все воспоминания о предыдущих видениях, как-то вытеснив их из памяти или даже отключив саму память в определённых местах. Но ощущения… Эти странные ощущения, будто он вовсе не спал, а очень даже серьёзно так активничал. Кажется, даже… бегал?

Нет, это точно какой-то бред или побочные эффекты от успокоительного, в котором точно присутствовали наркотические препараты. Отсюда и всё это. Как и его убойное состояние, поскольку от потери крови так себя обычно не ощущают.

В общем, как бы там ни было, но когда Кен проснулся во второй раз, то уже увидел себя прикованным к поручню койки за запястье правой руки полицейскими наручниками. Что вызвало в нём соответствующий приступ смеха. Он нисколько не удивится, если всему этому поспособствовал Хардинг. Правда, по всем юридическим законам штата, пока его невиновность не доказана, он, да, считается серьёзным правонарушителем, а не просто подозреваемым, на которого в полицию накатал огромную телегу пострадавший от него истец. Притом, что само дело не стоило и ломаного гроша. По сути, оно даже не должно было дойти до предварительного судебного слушанья.

Вот только Хардинг не тот человек, с которым можно было хоть о чём-то договориться. Да и стал бы он понапрасну разбрасываться угрозами, если бы действительно не собирался воплощать их в жизнь?

3.5

— Я думал, ты куда более рациональный и последовательный во всех своих решениях, в том числе и сиюминутных. Как и в дальнейших после этого действиях. Так и хочется тебя спросить, Кен. Что это вообще за нах было? Как ты мог такое сделать, не проверив изначально слова Хардинга о Мие. Ты вообще в курсе, что он так и не отключил её от системы жизнеобеспечения?