По ту сторону Тьмы. Между Здесь и Там... (СИ)

Поэтому он и видел почти краем глаза, как Хардинг неспешно и методично распаковывает свой чемоданчик, подобно всё тому же маньяку-хирургу с почти пугающей педантичной аккуратностью. Выкладывает всё на тот же низкий журнальный столик Кена свои жуткие пыточные инструменты (которыми, скорей всего, тоже пользовался, когда проделывал нечто схожее за закрытыми дверьми глубокого подвала в своём особняке на Сандс-Пойнт, за коими запирался от чужих глаз вместе с Мией). Разве что Вудард не мог разглядеть все эти вещи из-за нестабильного зрения, только угадывать по очертаниям в тот момент, когда Ник выуживал их из чёрного нутра своего жуткого докторского саквояжа.

Это что, змея? Нет, конечно. Самый обыкновенный жгут. Значит, в том пакете одноразовый шприц.

А это что за хрень? Полоски какой-то то ли кожи, то ли каучуковой резины соединённые цепями? Это наручи?

Ну, а данная штука?..

У Кена снова сбилось дыхание и его всего обдало новым приливом холодной испарины, поскольку он не сумел не узнать эту вещь.

Сука. Это же медицинский кляп с каппой для челюстей, чтобы пациент не мог откусить себя язык и проглотить, к слову, тоже.

«Да, Кенни, детка. Ты правильно всё угадываешь. У тебя идеальная зрительная память на вещи, которые когда-то попадались в поле твоего зрения. Даже на те, которых ты никогда не видел в своём мире.»

Второй Хардинг проявился из недолгого небытия прямо перед лицом Вударда, мерзко посмеиваясь или, вернее, хихикая и явно не собираясь никуда исчезать. Кажется, он даже уселся верхом на бёдра Кеннета, хотя Кен, слава богу, ничего такого физически не ощущал. Может быть кроме странного и едва-едва угадывающегося давления и то больше похожего на… дуновение сквозняка?

«Ох, и повеселимся мы с тобой скоро, солдатик. Уже жду не дождусь этого звёздного часа.»

— Да, Кен. Я тоже обладаю своеобразной властью. В каком-то смысле, очень страшной властью, которой не каждый на моём месте решится воспользоваться в полную меру. — но, похоже, Ник вообще не видел и, тем более, не слышал свою безумную тёмную половину, продолжая, как ни в чём не бывало, рассказывать о своих жутких воспоминаниях. — К тому же, здесь нужно тоже знать меру и контролировать с особой жёсткостью все свои неуёмные хотелки. Можно сказать, брак с Мией стал для меня недурственной практикой в данном смысле. Она почти первая, на ком я тренировался, хотя и без применения сильных медицинских препаратов с радикальными способами «лечения». Зато с Бриджет я оторвался на полную катушку, ломая её медленно… Очень медленно. С особым подходом и изощрённостью. Наблюдая, как она изо дня в день превращается в податливый воск, из которого можно слепить что угодно. И я лепил. Ещё довольно долго лепил, почти несколько лет. Пока она окончательно не угасла. Пока в её глазах вообще ничего не осталось, даже самой слабенькой искорки от прежней Бриджет. И пока я сам полностью не потерял к ней изначального интереса. Может ты её и увидишь, хотя, не думаю, что сумеешь догадаться, кто перед тобой. Это, к слову, о том, что тебя тоже ждёт, если и не в самое ближайшее время, то достаточно скоро.

Хардинг уже как с минуту перестал копаться в своём жутком чемоданчике, как и выкладывать перед собой почти по центру столика в идеально ровный ряд пыточные инструменты. Но в этот раз откидываться на спинку дивана не стал, повернув лицо к Вударду и с пугающей (чуть ли не со скучающей) апатией взглянув на свою беспомощную жертву. Дрожащую, покрытую липким и блестящим в полусумраке потом с очень бледным… почти мертвенно-бледным лицом.

— Я ведь не просто тогда тебя предупреждал, Кен. Я был предельно с тобою честен, касательно всех своих на твой счёт намерений. Поэтому и дал тебе выбор. Дал время сделать для себя правильный выбор. Но ты, почему-то, им так по уму и не воспользовался. Попытался, конечно. Но, похоже, сделал это только для отвода глаз и-и… на очень слабую троечку. Что, прости. Я тебя не расслышал.

Хардинг подался в сторону Кена, чуть склоняясь над тем головой и делая вид, будто прислушивается к немощным попыткам поверженного соперника что-то произнести.

Хотя Кеннету в этот момент хотелось что дури заорать во всю глотку и лёгкие. Только из-за жуткой парализации, его язык с невероятно большим трудом едва-едва шевельнулся у него во рту. Но всё равно ведь шевельнулся. Даже в горле что-то булькнуло или завибрировало в районе голосовых связок.

— Не стесняйся. Можешь говорить громче. Здесь все свои.

«Да, Кени, детка. Ты теперь часть одной и очень большой семейки, на фоне которой Аддамсы банально отдыхают.» — второй прозрачный Хардинг не просто нагнулся к лицу Вударда своей омерзительной маской Джокера, но и облокотился на грудь Кеннета обеими руками, сложив их вместе, как ученик на парте. Можно сказать, буквально лёг на распластанную тушу Голиафа, совершенно не переживая за собственную шею и будущие последствия.

— Что… — наконец-то у Кена это получилось. Он сумел выдавить первое вполне себе угадываемое слово. — Ты… с… с… Мия…