По уши (ЛП)

— У меня тоже есть. Почти на лбу. — Она откидывает волосы и показывает небольшой шрамик в форме полумесяца прямо у виска. Интересно, как бы Рей отреагировала, если сказать ей, что он уже знает о нём. Что заметил его ещё несколько недель назад. Что ночью, когда закрывает глаза, видит её лицо.

Это наверняка ужасная идея.

— А что случилось?

Она пожимает плечами.

— Не помню. Он всегда был там.

Он мог бы спросить, что значит «всегда». Знают ли об этом её родители. Он мог бы поинтересоваться, почему она не рассказывает о доме в Великобритании, почему никогда не упоминает о своей жизни до переезда в Штаты, почему, когда она шутила о съеденном просроченном йогурте, то проговорилась, что телефон соседки по комнате забит в её мобильный как экстренный контакт. Он и правда мог бы спросить, но видит в её глазах ту же мысль, что проскользнула в его голове минуту назад.

Не надо. Просто… не надо.

Поэтому он молчит и лишь гладит большим пальцем её шрам, пока она не заговорит.

— Бен?

— Да.

— Во сколько ты завтра уезжаешь?

Он вовсе не собирается спать сегодня ночью. Пустая трата времени.

— Рано.

— Ладно. — Она наклоняется вперёд и прижимается к его шее. — Не буди меня, когда будешь уходить.

Ему даже не нужно спрашивать почему.

— Хочешь сказать, ты не потащишь мой чемодан на первый этаж?

Рей смеётся, уткнувшись ему в шею и ещё крепче прижимается к нему, и это — лучший момент в его жизни, думает Бен.

***

Она сама уговаривает его трахнуть её. Ещё и ещё, отчего его чувство вины немного притупляется. Хотя бы до тех пор, пока не замечает, как напрягаются мышцы её спины под длинными волосами, как резко перехватывает её дыхание, как пальцы впиваются в простыни из-за дискомфорта и, возможно, даже лёгкой боли. Он пытается отстраниться, но она просит его не делать этого.

— У тебя… немаленький, и мне всё ещё немного больно, так что… — Она вздрагивает.

— Давай не…

— Нет. Нет, пожалуйста, я хочу. Просто… очень глубоко… позволь мне… — Она слегка двигается, насколько это возможно — ведь он не может удержаться, чтобы не прижать её к матрасу — и Бен теряет голову от того, как играет свет на плавных складочках её поясницы и идеальной задницы. — Ох. — Она выгибает спину и насаживается на него, ещё и ещё, и его контроль над собой испаряется. Бен издаёт хриплый звук и начинает толкаться в неё, надеясь, что не причинит ей боли, хотя бы не слишком сильную. Надеясь, что она получит удовольствие.

— Скажи, если тебе нравится, — хрипит он, — то, что я делаю. — Бен хотел бы быть более опытным в сексе. И теперь жалеет, что не интересовался этим, чтобы познать что-то новое. Для Рей. Он хотел бы не терять контроль и не выскальзывать из неё, вынужденный толкаться обратно; хотел бы сосредоточиться на том, чтобы довести её до оргазма, продлить удовольствие; сосредоточиться на ощущениях, которые охватывают с головой, на том, как плавно скользит член внутри.

— Да.

— М-м? — Он гортанно стонет, потому что Рей вздыхает и слегка меняет бёдрами угол, её внутренние мышцы сжимаются вокруг члена, и он проникает ещё глубже.

— Мне нравится. — Рей слегка поворачивается и улыбается. Она никогда толком не улыбалась ему, ни после их первой встречи, ни потом. Даже летом, когда вся эта кутерьма только начиналась. Она смотрела на него со странной смесью недоверия и враждебности. А потом всё изменилось, и он подумал…

Бен и сам не знает, о чём подумал. Он вообще не должен был думать о ней.

— Мне очень нравится.

— Хорошо. Тогда хорошо. — Он склоняется над ней и кусает за плечо, начиная трахать ещё жёстче.

***

— Ты выдумываешь.

— Не-а.

— Это невозможно.

— Это факт. Научный факт. Как изменение климата, или безопасность ГМО и атомной энергетики, или…

— Как ты можешь об этом знать?

— Как ты можешь об этом не знать? Да все на кафедре уже в курсе.

— Очевидно, не все. — Бен трёт глаза и притягивает Рей ближе. — Фазма и Базин?

— Ага.

— Господи. Понятия не имел.

— Я за тебя переживаю. Негоже стипендиату МакАртура быть таким рассеянным. — Она нежно целует его, куснув за подбородок. — Но ты ведь знал, что доктор Акбар и декан Каната крутили роман прошлым летом?

— Что?

***

Он не может перестать касаться Рей, не может оторваться от неё, и когда наступает рассвет, он вновь проскальзывает пальцами во влагалище.

— Ты не против?

Рей выгибается в молчаливом, нетерпеливом согласии.

Он доводит её до оргазма большим пальцем, медленно, едва кружа подушечками по чувствительному месту; ощущения толкают её за грань, заставляя широко улыбаться. Бен проскальзывает внутрь и трахает её, пока она сонная, мягкая и спокойная. Она лежит абсолютно счастливая, раскинув руки и ноги, и просто принимает его, принимает то, что он ей даёт. Бен никогда не чувствовал себя более желанным. Ему требуется менее десяти толчков, чтобы кончить, а после он утыкается в её шею, только бы не произнести эти слова:

Если бы ты знала, на что я готов пойти ради тебя. На что готов, чтобы ещё раз тебя трахнуть. Ты бы наверняка испугалась.

Спустя несколько минут, когда её дыхание становится лёгким и ровным, он встаёт, собирается и уходит.