По велению любви

— Китти! Не принимай слова Терезы близко к сердцу. Она говорит не за всех. Проходи и познакомься со своим отцом.

Китти посмотрела на иссохшего мужчину в постели, прочла ожидание в его глазах и почувствовала непреодолимое желание повернуться и убежать. О том, чтобы этот человек ей понравился, или о том, чтобы признать его безоговорочно, не могло быть и речи. Как она может относиться к человеку, который стал причиной всех бед ее матери? Ответ был очевиден.

— Здравствуйте, мистер Лаури, — холодно сказала Китти.

— Китти… — пробормотал Райан.

— Нет, оставь ребенка в покое, — вмешался Берт. — Подойди ближе, Китти. У меня глаза уже не те, что прежде.

Ноги у Китти дрожали, когда она приблизилась к постели и внимательно посмотрела на Берта Лаури. Кожа у него была серая, губы синеватые, но глаза — ясные и проницательные. Он уставился на нее со смешанным чувством восхищения и любопытства. К ее удивлению, волосы у него были все еще густые, хоть и седые, а руки удивительно сильные. Она хотела выдернуть свои руки, но у нее не хватило духа поступить так с умирающим человеком.

— Может быть, нам стоит оставить Китти наедине с отцом? — предложил Райан.

Тереза не тронулась с места, тогда он схватил ее за руку, буквально насильно вытащил из комнаты и осторожно прикрыл за собой дверь.

— Садись, Китти, — предложил Берт.

Когда Китти не среагировала на его приглашение, он сказал:

— Пожалуйста, выслушай меня. Сделай это ради твоей матери.

У Китти не было выбора. Она села на стул, на котором только что сидела Тереза, и распрямила плечи. Гордая и непреклонная.

— Что вы хотите мне сказать, мистер Лаури?

Берт вздрогнул, но Китти сделала вид, будто ничего не заметила.

— Если ты не можешь называть меня отцом, то я предпочел бы, чтобы ты называла меня Бертом. Мистер Лаури… звучит так холодно.

— Странно найти своего отца после стольких лет… и сложно проявлять тепло, когда его нет. Если вас это задевает, прошу прощения.

— Твоя мать ничего тебе обо мне не рассказывала? Это единственная женщина, которую я когда-либо любил.

Китти насмешливо фыркнула.

— Вы странным образом проявили это. Вы хоть раз пытались связаться с моей матерью за все эти годы? И мама никогда ничего не рассказывала мне о вас. Она собиралась это сделать, но внезапно умерла, не успела. Однако это не имеет значения. В любом случае я бы никогда не обратилась к вам за помощью.

— Очевидно, Рену это беспокоило, если она написала мне. Письмо от нее пришло незадолго до ее смерти. Она просила позаботиться о тебе после того, как ее не станет. Мне жаль, что она умерла, не успев рассказать обо мне, и не сообщила тебе о письме.

— Тогда почему же вы не приехали за мной? — спросила Китти, воинственно задрав подбородок.

— В то время это было невозможно. Моя жена была смертельно больна. Если бы я привез сюда свою дочь, о существовании которой она не знала, то очень обидел бы ее. Я подождал и после ее смерти стал действовать. К сожалению, я слишком долго ждал. К тому времени Дик уже был мертв, а ты исчезла. Я был в отчаянии, когда узнал, что моему частному детективу не удалось обнаружить тебя. Все эти годы он продолжал работать на меня, но безуспешно. Потом я тяжело заболел, пал духом, но по-прежнему, причем с каждым днем все больше, перед тем как оставлю этот мир, хотел увидеть свою дочь. От отчаяния я написал письмо своему старому другу. У него трое сыновей, и я просил его, не зная о том, что он уже умер, на некоторое время отпустить одного из них, чтобы помочь отыскать мою дочь, ведь у меня самого сыновей нет. Вызвался Райан.

— А почему вы думали, что Райану удастся найти меня, если ваш детектив не смог этого сделать? — спросила Китти.

— Не знаю. Может, интуиция подсказала. Как я уже сказал, я был в отчаянии и хотел использовать все возможности.

— Наши пути с Райаном пересеклись совершенно случайно. Это простое совпадение, — заявила Китти.

— Но ему повезло, а другим нет, — возразил Берт. — Может быть, это было простое совпадение. А может быть, промысел Божий. Как бы то ни было, я ему благодарен.

Он внимательно посмотрел на Китти, глаза у него стали влажными от слез.

— Ты красавица, как твоя мать. Больше всего я сожалею о том, что поставил благосостояние и процветание выше нашей любви, и всю свою жизнь я страдал из-за этого.

В сердце Китти шевельнулась жалость.

— Мне жаль вас обоих, и вас, и маму, но это ничего не меняет. Вы мне чужой человек. Что именно вы хотите от меня, мистер… Берт? Мне следует торопиться.

Берт закрыл глаза. Лицо у него было измученное и серое. Разговор, судя по всему, утомил его.

— Мы можем поговорить об этом позже? — слабым голосом спросил Берт. — Лучше всего я чувствую себя по утрам. Тогда и приходи. Я так много хочу рассказать тебе.

Китти кивнула. Она действительно не хотела задерживаться на ранчо, но, проделав такой долгий путь, в память о матери она должна выслушать Берта.

— Хорошо. Мы продолжим разговор завтра утром.

Китти встала, собираясь уйти.