По вине Аполлона

– Тейлор, – пригласил он меня охрипшим голосом, и я ступила в кольцо его рук. Он крепко прижал меня к себе, и от запаха исходившего от его тела, все мысли вылетели у меня из головы. Мы закружились в танце точно так, как это происходило в моих снах. Я не обращала внимания на легкую боль в щиколотке – это вторжение реальности в мои фантазии. Я знала, что должна сказать ему и скоро… но еще не сейчас, подумала я, не желая, чтобы исчезло приятное чувство головокружения от вальса в его объятиях.

Закрыв глаза, я дала волю воображению, и оно принялось рисовать картины того, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы я осталась здесь, если бы не вернулась в будущее.

Остаться здесь? Да разве можно допустить подобную мысль? Мама с папой должно быть вне себя от беспокойства после землетрясения, напомнила я себе. Кроме того, нельзя забывать о диссертации и о старой Виктории.

– Опера была восхитительной, но мое внимание весь вечер было приковано только к тебе. – Теплое дыхание Натаниэля коснулось моего уха, лишая способности здраво мыслить. Конечно же, было сумасшествием думать о том, чтобы остаться здесь и все же…

Он стремительно закружил меня под заключительные аккорды вальса, и мы остановились в дюйме друг от друга в середине зала. Люстра отбрасывала вокруг причудливые тени, мешая мне определить, что выражало его лицо.

– Натаниэль…

– Тейлор, – он взял мои руки в свои, напряженно глядя на меня. Я затрепетала. – За то короткое время, что мы с тобой знакомы, ты заставила меня понять, как многого я был лишен.

– Я чувствую то же самое, – прошептала я.

– После того, как Феннивик попытался столкнуть тебя с крыши, и я едва не потерял тебя, я понял, что ты стала значить для меня и для Виктории. Тейлор, я хочу сказать тебе кое-что.

– Тогда нас двое, – ответила я, почувствовав себя виноватой при упоминании о Виктории. – Мне тоже нужно кое-что тебе разъяснить.

Какое я имела право поощрять Натаниэля, если завтра я исчезну? По крайней мере, я надеялась, что исчезну, если моя теория о путешествии во времени сработает. Я должна немедленно рассказать ему о землетрясении. Хотя мне удалось помешать браку Натаниэля с Пруденс, не допустить того, чтобы его дом попал в руки Феннивика, Виктория все еще была в опасности. Если мы не примем никаких мер, она пострадает во время землетрясения на рассвете. Убрать свечи – еще не стопроцентная гарантия того, что с ней ничего не случится. Я не могла вспомнить, насколько сильно был разрушен дом. Что если на нее обвалится потолок или она порежется осколками стекла?

– Тейлор…

Прозвенел дверной звонок, прервав Натаниэля. Нахмурив в раздражении брови, он пошел к выходу, бормоча про себя:

– Более неуместного визита…

Заспанная миссис О'Хара спускалась по лестнице, завязывая халат.

– Кто бы мог прийти в такой час, как вы думаете?

Смутное воспоминание мелькнуло у меня в голове. Виктория что-то говорила мне о позднем визите в ночь перед землетрясением. Что же она говорила? Высокий молодой человек… здоровый как бык…

– Антонио, – объявила я.

– Что?

– Твой деловой партнер. Он пришел с новостями о важной деловой сделке, которых ты ждал. – Я рискнула высказать догадку и поспешно продолжала: – Это связано с бумагами, над которыми ты работал с мистером Шпреклзом.

Он уставился на меня.

– Дай-то Бог, чтобы ты была права.

Миссис О'Хара открыла дверь. На пороге стоял здоровый широкоплечий итальянец, полностью отвечавший описанию Виктории.

– А, мистер Джузеппе, входите. Хозяин ждет.

Антонио снял шляпу и вошел. Натаниэль встретил его в холле и повел в гостиную, а миссис О'Хара принялась хлопотать насчет чая. Взглянув на меня, Антонио переступил с ноги на ногу.

– У меня есть новости, хозяин, – начал он. – Но, может, сейчас не время…

– Ты можешь смело говорить в присутствии мисс Джеймс, – заверил его Натаниэль. – Что за новости?

Расслабившись, Антонио развернул свернутые в трубочку бумаги, которые держал в руках, и передал их Натаниэлю.

– Заявка на регистрацию вашей новой трамвайной компании – ее подписали.

– Новая трамвайная компания? – Я посмотрела на Натаниэля, удивленная содержанием таинственных «трамвайных» бумаг.

Он довольно улыбнулся.

– Прекрасно. Руф и его приспешники собирались сколотить себе состояние, пустив трамваи, действующие от надземных проводов. Они распространяли слухи и даже проталкивали статьи в газеты, стараясь убедить общественность в том, что трамваи, идущие по подземным линиям, чрезвычайно дороги и опасны. Шпреклз и я основали собственную компанию, совершив казалось бы невозможное, и тем самым разоблачили их лживые вымыслы.

– Вот почему Руф поджег твой склад и пытался убить тебя.

– Столкнуть меня с крыши было идеей Феннивика. Очевидно, негодяй намеревался надуть и Руфа с Мортимером Пратвеллом, прикарманив их денежки. Он уже нанес значительный урон состоянию Пратвеллов, подделывая счета; проиграв эти деньги, он решил соблазнить Пруденс, чтобы через нее добраться до моих денег. К счастью, – он сжал мою руку, – ты положила конец этому безумию.