По волчьим законам

Однако в свете того, что Борис сделал с Пашей, которому я была не безразлична, я поняла, что такая стратегия не имела смысла, так как, придерживаясь ее, я просто плыла по течению, как какое-то бревно, вместо того, чтобы самой держать руль и брать тот курс, что нужен был мне, а именно курс на то, что, как и сказал Паша, я не потеряла, а просто спрятала глубоко внутри себя и только теперь по настоящему хотела это вернуть. Должна была хотеть вернуть! Должна!

Я достала из кармана конфету на палочке и, аккуратно сняв с нее обертку, развернула. На ее внутренней стороне была написана всего одна фраза: он не твой муж.

Перечитывая ее снова и снова, я оставалась абсолютно спокойной и хладнокровной. Думаю, что в глубине души я это знала, а даже если нет, то это ведь было так же очевидно, как и то, что Борису я не должна была верить.

С самого начала, то есть с первой секунды в больнице, когда я увидела Бориса и его представили мне как мужа я не почувствовала никакого отклика ни в себе, ни в нем, кроме разве что смазанного впечатления, что между нами была какая-то история, но точно не любви. Дом был для меня чужим, ничего моего в нем не было и даже то, во что я была одета на самом деле принадлежало не мне, а ему, Борису Ангелову, хозяину города, у которого я по неизвестной мне причине была пленницей.

Паша знал это и хотел мне рассказать, за что и лишился жизни. Он знал, что со мной произошло и, возможно, даже знал из-за чего это произошло. Я этого не помнила. Пока нет, но это было вопросом времени и желания, а и то, и другое у меня было в достатке.

В темноте под размеренный шум дождя мне думалось хорошо. Мысли текли сами в нужном направлении и самый простой выход, то есть бегство, отпал почти сразу.

Территория дома тщательно охранялась, на нее было просто так не попасть и ее было просто так не покинуть. Даже если бы я смогла преодолеть забор, куда бы я пошла? Ничего не помня я была легкой мишенью и, как бредово не звучало бы, мне лучше всего было оставаться здесь. По крайней мере, пока я не решу, что делать и буду достаточна сильна, чтобы приступить к действиям.

Страх, который завладел мной после убийства Паши, смылся дождем, как и потерянность, неуверенность, робость и все прочее, что было после выписки из больницы.

Во мраке чужой комнаты, чужого дома со мной что-то произошло, во мне будто что-то перемкнуло и пустота оставшаяся от былой жизни заполнилась горько-сладкой жаждой мести. Не только за себя, но и за Пашу, и за кого-то еще, кого я пока не помнила, но чувствовала в сердце боль от потери.

Борис сказал, что моя мать умерла, отца и брата убили, а больше никого у меня не было. Еще он сказал, что я полезная, что с ним мы связаны до самой смерти и это больше, чем любовь. Думаю, что так оно и было. Было, есть и будет.

Он забрал меня к себе и хотел убедить, что я его жена. Я не знаю, зачем, но обязательно узнаю, а пока… Что ж… Ты, любимый, хотел жену? Будет тебе жена!

Глава 17

– Ты куришь? – спросила я Алешу, косо посматривающего на меня.

К завтраку я не притронулась, позволив себе выпить только кофе. От долгого сидения в кресле тело немного затекло, но вставать я пока не собиралась.

Алеша смерил меня подозрительным взглядом и молча достал из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет. Думаю, что раньше я курила, иначе мне не пришло бы в голову просить покурить.

– Это вредно, – невозмутимо заметил он, подкуривая мне сигарету.

Сам он не курил. По крайней мере, раньше я не замечала за ним запаха, но тем не менее сигареты с собой носил. Странно.

– Жить тоже, – ответила я, кашлянув.

Краем глаза я заметила, как он посмотрел на почти сошедший отпечаток чьей-то руки с моего запястья.

Мне и раньше была немного не понятна его роль няньки, но теперь, узнав крошечный кусочек правды, я поняла, что Алеша был приставлен ко мне не в роли няньки, то есть не только в роли няньки, но и как сторож.

Сквозь сигаретный дым в нос пробился его волчий запах с теми же намеками на смущением, неловкость и стыд, которые я ощущала и раньше, но не знала, как их интерпретировать. Теперь, как и его роль, мне стало ясно еще кое-что: он был там и видел, что со мной делали.

Не знаю, в каком качестве Алеша присутствовал там, но сделать он ничего не смог или же не хотел. Если честно, то мне было все равно. Главное, что он испытывал то, что испытывал, и я могла использовать это.

– Ты знаешь, когда вернется Борис? – спросила я, сбив пепел в пустую чашку из-под кофе.

– Завтра вечером, – отчеканил Алеша, приоткрывая окно, чтобы проветрить комнату.

– Позвони ему, пожалуйста, – подумав, попросила я, немного сменив позу в кресле. Алеша удивленно посмотрел на меня. – Мне нужно сделать кое-какие покупки. Ну, тампоны и прочие женские мелочи, – невинно пояснила я. – Не поеду же я за ними в город и ты вряд ли сможешь купить их. Короче, как мне заказать все и чем оплатить. Это и спроси.