По волнам жизни. Том 1

Будучи студентом, Пергамент занимался физической химией и высказывал мечты о получении профессуры по этой кафедре: студентам профессорское знание всегда импонирует. Но, в порядке очереди, на факультете была назначена тема проф. Клоссовским на соискание золотой медали — по земному магнетизму. Пергамент неожиданно стал писать на эту тему. Он конкурировал со студентом 4-го курса (Пергамент был на 3-м) С. Г. Попруженко, еще ранее того специализировавшимся по земному магнетизму и по метеорологии. Неудивительно, что на конкурсе победил Попруженко: ему была присуждена золотая медаль. Однако, чтобы не обескураживать Пергамента, Клоссовский исходатайствовал ему серебряную медаль.

Честолюбивый Пергамент был до крайности раздражен. Он отправил свою работу в Академию наук, с просьбой о проверке справедливости ее оценки Клоссовским. Работа была передана на рецензию проф. О. Д. Хвольсону.

Приехавши в следующем году в Одессу в роли председателя государственной испытательной комиссии, проф. Хвольсон говорил студентам:

— Надо удивляться развязности господина Пергамента! Сунуться с подобною работою в Академию наук…

В связи с этим Пергамент принял, при встречах, грубо-вызывающий тон по отношению к проф. Клоссовскому.

На последовавших затем государственных экзаменах Пергамент снова не имел удачи: окончил курс только с дипломом второй степени.

Честолюбивые мечты о профессуре на математическом факультете рассеялись как дым. Но Пергамента такое положение дел мало устраивало. Вскоре после этого он женился на дочери Сокольского, профессора юридического факультета, и под руководством тестя стал готовиться прямо к государственному экзамену на юридическом факультете. Ему выхлопотали право на их сдачу до прослушания курса. Через несколько лет Пергамент уже выступал на поприще адвокатуры.

Ему удивительно повезло. Он стал одним из популярнейших присяжных поверенных в Одессе, особенно в еврейской среде. Заработки Пергамента по адвокатуре молва определила тысяч в шестьдесят рублей в год или еще более.

Подошел 1905 год. В связи с общим революционным движением на юге возник известный проект устройства Черноморской, точнее — еврейской, республики. Целью ее было отторжение юга России от остального государства. Кандидатом в президенты проектируемой республики с еврейской стороны намечен… Иосиф Пергамент!

Республика, однако, не удалась, а последовало учреждение Государственной Думы. Пергамент, вообще легко приспособлявшийся политически, сумел пройти в два последовательных состава думы от Одессы — еврейскими и кадетскими голосами.

В Одессе распевали по этому поводу на мотив в ту пору популярного, но теперь забытого, танца «матчиш»[163]:

Наш Иоселе Пергамент
Фур нах парламент;
Ер исст ди гроссен фише
Унд танцт матчише[164]

.

В Государственной Думе Пергамент избрал себе место в оппозиции. Своими выступлениями он умел привлекать к себе внимание.

Но он оказался замешанным в некрасивое дело в роли адвоката привлеченной к судебной ответственности авантюристки[165]. Судя по газетам, и лично Пергаменту угрожали судебные неприятности. Внезапная смерть — писалось о разрыве сердца[166] — положила конец его карьере.

5. Мозаика

По поводу Л. Н. Толстого

В 1889 году в «Одесских новостях»[167] появилась сильно взволновавшая наших студентов статья. Говорилось, будто группа студентов Новороссийского университета после весьма веселого ужина отправила Л. Н. Толстому письмо такого содержания: «Вы, Лев Николаевич, проповедуете воздержание от радостей жизни. Но вы это проповедуете теперь, когда, по старости, сами уже лишены возможности пользоваться ими. Раньше, когда были молоды, вы этого в свою жизнь не проводили… Теперь мы молоды, здоровы, а поэтому вовсе не намерены следовать вашей стариковской проповеди!»

Письмо было воспроизведено почти всеми русскими газетами. И в нелестных комментариях по адресу одесского студенчества недостатка не было.

Стали в студенческих кругах расследовать, кто была эта группа и было ли вообще отправлено такое письмо. Но решительно никто об этом не знал и не слышал.

Ввиду выяснившейся апокрифичности письма мы написали опровержение. Оно было подписано всеми без исключения студентами, кто только в то время посещал университет. С этим письмом Орбинский, Стародубцев и я были посланы для объяснений в редакцию «Одесских новостей». После некоторых пререканий и проверки знакомых ей подписей, редакция все же согласилась, что была введена в заблуждение. Газета напечатала опровержение, но другими газетами оно воспроизведено уже не было[168].

Танцы и гимнастика

Студенты сильно увлекались театром, но не прочь были иногда и потанцевать. Танцы тогда не носили характера массового психоза, как в годы после войны 1914–1918 гг.