По замкнутому кругу

А может, и обида на друга, которую так и не отпустил, прорезалась. Дана внимательно слушала и смотрела, он ее взгляд чувствовал щекой будто бы.

— Знаешь, я тогда, когда ты ушла… — помолчал, думая, как описать, но в итоге и тут махнул рукой на политкорректность. — Да ну блин, злился и бесился, чего уж тут придумывать?! — сказал, как было. К тому же подозревал, что Дана и так об этом догадывалась. — Ни о чем не мог думать, кроме нашего спора, все взвешивал, кто прав, кто виноват. Психовал конкретно. Даже пытался поговорить с Ником и Егором про то, что можно оставить только европейские авто, отказаться от угнанных, исключить этот фактор… Не сразу, признаю, но через месяц дошел до этой идеи, — чуть виновато скосил глаза в ее сторону. Вздохнул. — А ту машину… Черт! Дана, мне стыдно сейчас, но тогда меня так накрыло из-за твоего ухода, я психовал по-дикому. Короче, я ее просто разбил, сорвавшись. Въехал в стену гаража, — Данилу сейчас реально стыдно было сознаваться в том, что как ребенок себя вел, и свои ошибки не готов был признавать, только истерил.

А Дана, словно почувствовав его раздрай в душе, неожиданно подалась вперед и крепко обняла его за пояс, наклонившись. Устроилась на плече Данила головой. Обоим тяжело…

Сейчас он понимал хорошо, что и по ее душе их ссора тогда безразмерные рытвины пробуравила. Болезненные и кровавые.

Так что и он ее покрепче обнял, оба друг друга подпитывали силой и терпением, чтобы все вытянуть наружу.

— Так что мне надо было вернуть ее стоимость, а это немалые деньги, учитывая, что большая часть дохода каждого из нас в оборотный фонд салонов уходила: на закупку, зарплаты, ремонт авто перед продажей… То есть, они как бы были, но больше виртуально. Свободных наличных средств по минимуму, если сравнить с тем, что заработали. И в работе от меня толку тогда было мало… Я даже пару раз в запой уходил… Да, было… — повинился, когда Дана удивленный взгляд вскинула. — Хотя и не могу сказать, что это как-то помогло, мне ты нужна была. Но, спасибо, меня быстро в реальность вернули «партнеры», — а сарказм из тона так и не удалось изгнать. — Они просто забрали мою долю, якобы в оплату долга. Ну и прямо намекнули, что никто завязывать не собирается. А если я чем-то недоволен — могу катиться на все четыре стороны, разумеется, помня о том, что молчать должен, иначе… — Данил умолк, нуждаясь в паузе.

— И Никита вот это все?.. — Дана казалась ошеломленной, и точно не могла даже слов подобрать, чтобы выразить обуревавшие эмоции, которые он ощущал в ее теле.

Любимая даже мелко дрожать начала от негодования.

— Он не протестовал, — сжав зубы, тяжело признал Данил, на мгновение прикрыв глаза.

До сих пор предательство друга коробило и обижало… С другой стороны, Дану помогло понять во стократ лучше!

— Пока я был в… невменяемом состоянии, скажем так, Егор времени не терял, и подсуетился, с его-то связями, оформил на себя и мою часть нашего второго салона. А мне, как «откупные», они предложили мизер, и посоветовали валить подобру-поздорову, если крупней проблем на голову не хочу… Ник все это знал, и даже не подумал как-то меня предупредить, достучаться, что ли… Вот, что больно. Да, типа стыдно ему было, говорил. Но что поделать? Хочется жить нормально, а я сам решил и выбрал, — Данил скривил гримасу. — Как в той песне, в общем: «Оказался вдруг и не друг, и не враг, а так»… Как-то сразу все обрушилось, обвалилось. Будто не на тех столпах свою жизнь строил, потому фундамент и треснул.

Данил криво улыбнулся и посмотрел сверху вниз на Дану, прижатую сейчас к его груди. Коснулся губами ее бровей, подрагивающих ресниц, напряженных щек… За него переживала!

А Данилу сладость ее кожи всю горечь прошлого с языка смывала, заменяя счастьем!

— Ответочку я получил капитальную, да, красавица? Прям бумеранг по затылку… Зато протрезвел сразу, во всех смыслах. На жизнь в тот момент вообще посмотрел иначе, да и многое переоценил… Дружбу тоже. Короче, ушел я тогда, взяв то, что дали. Куда мне против СБУ и юристов из родни Егора? Ясно было сразу, что и ввязываться нечего, еще и посадят… Найти повод у нас не так и сложно, всегда есть дела, которые не на кого повесить, мне об этом недвусмысленно напомнили. Только ж думать нужно было, что дальше? И квартиру найти новую, ту я уже не тянул; и родителям помогать должен; и чем заниматься, где, вообще, деньги брать? А в голове, как назло, пустота и звон… — тяжко было вспоминать.

Еще сложнее перед ней в своих слабостях и неудачах открываться. Раньше и не решился бы, наверное, никогда. Это же неудачником в глазах самой любимой и желанной женщины себя представить! Без денег, без идей… Полным лузером!

Но ведь тоже думал многое, и то, что Дана ему высказала, вещи забрав, из головы не то что не мог выкинуть — оно, как заезженная пластинка, на повторе крутилось раз за разом.

Не знал покоя ни днем, ни ночью. Все старался эти слова на свою жизнь наложить и построить что-то толковое, чтобы перед ней не стыдно, чтобы с той искренностью теперь жить, которой Дана и искала, похоже…