По замкнутому кругу

Она так и не смогла переступить в себе страх снова оказаться «брошенной», и дико смущалась из-за этого. А еще стеснялась попросить помощи, хоть и осознавала уже давно, что сама не справляется. И за это тоже внутри терзал временами стыд. Проблема в том, что она, кажется, просто не хотела избавляться хотя бы от памяти о Даниле…

Пробовала как-то решить все сама, поддалась на третьем курсе ухаживаниям настойчивого однокурсника: симпатичного, милого, вроде даже серьезного… Встречались, ходили на свидания. И до секса у нее с ним первым дошло, хотя Дана буквально через силу сдерживалась, уговаривая себя, когда тот парень целовал ее, когда раздевал… Но сколько же можно? Да и надеялась, а вдруг поможет?..

Но как же сложно было! Нет, приятно телу, а вот в голове — Данил. Его запах даже тогда, тепло, ощущение прикосновений. И несовпадение шаблонов в мозгах дико раздражало. Буквально переламывала себя… А во время секса все равно Данила представляла. Непроизвольно, черт! Она искренне пыталась избавиться от этого! Но его как зашили ей в ДНК! Или в карму, прокляв Дану на эту непреходящую тоску-зависимость по Данилу.

«Надо же было так на первой любви зациклиться?! Да сколько у нее таких еще будет?!», — часто слышала и от Яны, и от родителей, пусть и не так открыто, но смысл явно подразумевался такой.

Хотя подруга острила не очень, сама ведь замуж вышла за свою первую и единственную любовь. Знала, насколько это чувство сильным и поглощающим бывает. Но все равно Дану подбодрить и отвлечь пыталась. А оно с ней не работало. И Дана себя долгие годы немного дефектной ощущала, в мозгах поломанной, когда даже с другими пыталась какие-то отношения строить… не сказать, что удачно, если откровенно анализировать. Почти поставила на возможной семье крест…

Но вот сейчас, в этот момент, когда руки Данила сжали ее тело с некой алчностью, даже с твердостью, но не жестокой, а будто бы заявляющей, что не хочет, не может ее отпустить, — оно как щелкнуло, совпало деталями и шестеренками в ее разуме, в теле!

Все к месту, все правильно в кои-то веки! И это как сорвало некий рычаг, по типу тех, что везде ставили на случай пожара или экстренной тревоги. Только ей, наоборот, наконец-то все так, как должно! А от этого такая эйфория, что горло сдавило, в груди огнем жжет, и в животе не просто бабочки — целые колибри с безумной скоростью крылышками машут!

Так в голову ударило пряной смесью возбуждения, той самой любви, что долгие годы давила внутри, тяги к Данилу и трепета от его напряжённого ожидания, что сама не поняла, когда настолько осмелела! Первая к его губам потянулась, припала к его рту так, словно и боялась, но и избежать этого под угрозой жизни была не в состоянии!

Потому что от его «Ты?..» с сомнением и напором одновременно хотелось смеяться и петь! И навсегда забыть, как больно было остаться одной в том зале, глядя в его удаляющуюся спину…

Хотя сейчас это затерялось, затерлось во всем обилии эмоций, как обрушившихся на нее, упавших, подобно оглушающим струям водопада, сбивающих с толку, но и дарящих бесконечный, неописуемый восторг!

Данил был не из тех, кто долго ждал или требовал разъяснений. Да и инициативу не привык никому отдавать. Она не то чтобы забыла об этом, но вот сейчас очень ярко вспомнила все, как раньше он исступленно доводил ее раз за разом до черты, но так и не позволил Дане процессом ни разу управлять. Однако сейчас, казалось, мужчина и сам не готов был медлить!

— Официально считаем, что с этой секунды мы — вместе, — все с той же хрипотцой, что последние пять минут его голос крошила, выдохнул Данил в распахнутые, задыхающиеся уста Даны, прихватив нижнюю губу зубами, отчего по всему ее телу дрожь пробежала волной.

— Ну, если офиц-и-а-льно-о-о, — протяжно выдохнула уже ему в рот, не в силах удержаться почему-то, из-за невыносимой эйфории, взрывающейся у нее внутри огоньками крошечных салютов. — Может, мы завершим то, чего ты никогда мне не позволял?

И Дана, с вообще не свойственной себе смелостью, скользнула одной ладонью вниз, царапая Данила и через свитер, накрыла пальцами его пах поверх джинсов. Ей в ладонь тут же твердый член толкнулся, отозвался, явно показывая, что она и Данил в одном русле сейчас думают.

— Раз уж у нас все равно времени море, даже на кофе потом хватит… — улыбнулась все еще ему в губы, так как Данил не отпускал, терзая те оголодавшим поцелуем.

Попыталась придать себе куда более бравый и «боевой» вид, чем ощущала на самом деле.

— Вот насчет этого я бы не утверждал, — рассмеялся он с потрясающими низкими горловыми нотками в голосе, и, как-то с силой обхватив ее плечи, словно к себе привлек еще плотнее. — Ты и представить себе не можешь, сколько всего я с тобой сделать хотел еще с того треклятого выпускного класса! Не говоря уже о потом… Нам точно будет мало времени… — он подталкивал ее назад в коридор, похоже, вполне поддержав идею.

А Дана следовала за ним, позволяя и целовать, и ласкать, и куда-то свою футболку по дороге задевать, вроде как направляя их обоих в спальню.