По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 3

Сергей Ковалев По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 3

Поражения героев

Русских легче убить, чем победить.

Прусский король Фридрих II Великий после сражения с русской армией при Цорндорфе[1]

14 (25) августа 1758 г.[2]

Вступление

35-й президент Соединённых Штатов Америки Джон Кеннеди как-то сказал: «Есть старая поговорка: у победы сотни отцов, а поражение – сирота»[3]. Эти слова точно отражают действительность в нашей (да и не только в нашей) стране: победы впечатываются в историческую память народа золотыми буквами, а о неудачах принято говорить нечасто и мельком. Более того, иногда очевидные поражения удивительной игрой воображения превращаются в победы. В России самым ярким примером такого рода является, пожалуй, Бородинская битва, проигранная русским генералом[4] Михаилом Илларионовичем Кутузовым Наполеону Бонапарту.

Проигранная? Ну, да. Ведь если мы победили, то почему поле боя осталось за французами? Почему в результате Наполеон пошёл не назад, на Смоленск и далее вон из России, а вперёд, заняв Москву? Почему потери защищавшейся стороны (русских) оказались выше, чем нападавшей, хотя по законам боя атакующие практически всегда несут больший урон? Почему после этой битвы все резервы нашей армии (всё «до последнего резерва»[5], по словам Кутузова) оказались исчерпанными, – в связи с чем он, собственно, и не решился дать второе сражение, которое сразу же после окончания боевых действий планировал на утро следующего дня[6], – а гвардия Наполеона, то есть его лучшие войска, даже не приняла в нём участие? Неудобных вопросов, связанных с этой битвой, много, но они не умаляют главного: невероятной храбрости, стойкости и мужества русских солдат и офицеров, заставивших Наполеона потом признать: «Бородинское сражение было самое прекрасное и самое грозное, /…/ французы показали себя достойными победы, а русские заслужили быть непобедимыми»[7]. Ну, насчёт «грозного» я с великим французским военачальником согласился бы, а вот насчёт «прекрасного»… Посудите сами.

Канадский журналист и военный историк Гуинн Дайер[8] очень образно описал эту «красоту», заметив, что потери сторон были такими, как если бы на поле боя «в течение восьми часов каждые пять минут падали полностью заполненные [пассажирские самолёты ‘Боинг’-]747[9], и никто бы не остался в живых»[10]. Так что понятие о прекрасном было у Наполеона своеобразное. Недаром говорил герой одного американского телесериала: «Если убьёшь одного человека – ты преступник. Убьёшь тысячи – ты герой»[11]. Как бы то ни было, потерпев поражение, русская армия благодаря своему героизму избежала разгрома, и именно поэтому все мы настолько чтим тот бой, что даже превратили его в своей памяти в победу. (Свою роль в этом сыграли, конечно же, и многочисленные, как я их называю, «рычащие патриоты», десятилетиями настойчиво укладывавшие события 1812 года в рамки однобокого приключенческого романа. Но мой рассказ не об этом.)

Будет, конечно же, неправильно утверждать, что наши предки сражались так всегда и везде.

В 1517 году император Священной Римской империи Максимилиан I отправляет в Москву к великому князю Всея Руси Василию III своего посла Сигизмунда Герберштейна, который через 32 года опубликует свои «Записки о Московитских делах»[12] – первое иностранное сочинение, специально посвящённое нашей стране[13]. Вот что он напишет о том, как бились в те времена русские воины: «При первом натиске они очень смело нападают на неприятеля; но напор их непродолжителен, как будто они хотят сказать: ‘Бегите или мы побежим сами’. /…/ Намереваясь дать сражение, они полагаются более на многочисленность сил, с которыми могут напасть на неприятеля, нежели на мужество воинов и на хорошее устройство войска; сражаются счастливее издали, чем вблизи, и потому преимущественно стараются обойти неприятеля и напасть на него с тылу»[14].

Ему вторит английский мореплаватель и дипломат Ричард Ченслер, побывавший при дворе царя Ивана IV Грозного в 1553 и 1555 годах[15]: «На поле битвы они действуют без всякого строя. Они с криком бегают кругом и почти никогда не дают сражений своим врагам, но действуют только украдкой»[16].