По зеленым холмам Малайзии

Вот здесь готовятся к сумазао. Сидящие на циновках и держащие между колен ребабы, музыканты в красных тюрбанах начинают выводить мелодию. К ним подключаются две пожилые женщины, играющие на флейтах носом. В состав оркестра входят еще три гонга, в них с озорным упоением бьют мальчишки.

Танцевать будет юноша с платком на шее и листьями саговой пальмы вокруг пояса. Голову его украшает высокий, шитый бисером убор с яркими перьями. Напарница в национальной одежде кадазанок — блузе и юбке из черного бархата, отороченных серебряным шитьем. Ее гибкую талию охватывает пояс из серебряных монет, на тонких запястьях и щиколотках — тяжелые серебряные браслеты.

Перед тем как пуститься в танец, оба выпивают по полному бамбуковому колену тапая. Танец весьма прост, но грациозен. Юноша и девушка, как две птицы, кружатся друг возле друга, плавно махая распростертыми руками и беспрерывно двигая взад-вперед головой примерно так, как это делают при ходьбе куры. Если парень сумеет загнать напарницу в угол, то она будет принадлежать ему. Но это возможно лишь в том случае, когда того желает сама девушка. Танец может продолжаться бесконечно долго, пока оркестр или кто-нибудь из танцующих не устанет.

А рядом танцуют три девушки в красных юбках саронгах и шесть-семь юношей в рубахах из белого шелка. Парни, взявшись за руки, все время наступают на девушек, теснят их, окружают, время от времени издавая воинственные кличи.

Давным-давно это был жертвенный танец и исполнялся только во время больших событий. Тогда аборигены-анимисты после танца приносили девушек в жертву духам.

Аккомпанирует танцующим гигантский ксилофон. Десять мужчин держат в левой руке подвешенные на веревках длинные и толстые стволы бамбука, на верхних концах которых сделаны продольные срезы разной длины. Равнодушно жуя бетель, они бьют колотушками по бамбуку, и стволы гудят на разные лады.

На другой стороне ряда в крытой листьями хижине соревнуются виноделы. Рисовую брагу тапай здесь можно попробовать из бамбуковых стаканчиков. Чтобы наполнить их, хозяева нанизывают по стаканчику на каждый палец и затем опускают руки в огромные чаны. Вкус и крепость напитка можно оценить, если потягивать его через тоненькую тростниковую трубочку из кувшина. Можно отведать и рисовой водки, которую получают, перегоняя брагу. Немногие осмеливаются глотнуть этого перехватывающего дыхание зелья. К водке подают маленькую пресноводную рыбку нумсум, вымоченную в специальном соусе и обваленную в горчичных зернах.

Ярмарка переполнена всевозможными изделиями местных мастеров. Особенно хороши выполненные из рисовой соломки, ротана или бамбука и отличающиеся большим разнообразием коробки, корзины, шляпы. Все они украшены незамысловатым на первый взгляд цветным орнаментом. Очень нарядны канонические шляпы сараонги. Для жителей Сабаха они служат своеобразным удостоверением личности. По форме, размерам и рисунку шляпы они определяют происхождение, возраст и профессию ее хозяина. В простых линиях рисунков для них скрываются полные смысла картины. Так, в ромбах, точках и кружках рисунка под названием «Встреча» они видят двух женщин и двух мужчин, лежащих головами на одной, общей подушке.

В Туаране устраивают и конкурсы красоты. На покрытую циновками деревянную дорожку под добродушный смех зрителей одна за другой выходят местные красавицы в национальных одеждах. Они испуганно улыбаются, краснеют, спотыкаются, двигаются как заведенные механические куклы. Одна из девушек не находит лучшего способа скрыть смущение, как показать публике язык и убежать, другая на помосте заливается нервным смехом, третья идет с закрытым ладонями лицом. Но все они необычайно изящны и милы. Три красавицы получают призы — большие бронзовые кубки.

На ярмарке можно побывать на запуске волчков, посмотреть состязания стрелков из духового ружья, но все, ждут главного спортивного события — скачек на буйволах. В этих состязаниях «слабый» пол, как правило, оказывается сильнейшим: побеждают буйволицы.

По сигналу, под оглушительный свист и улюлюканье зрителей медлительные и безразличные ко всему животные стартуют привычным, неторопливым шагом тянущего телегу или плуг труженика. Но вскоре, время от времени заражаясь азартом наездников, подстегиваемые кнутом, они мчатся с такой быстротой, что только диву даешься. Вот тебе и воплощение невозмутимости и спокойствия!

«Жокеи», ухватившись одной рукой за буйволовый хвост, а другой — за продетую сквозь ноздри животного веревку, всеми силами пытаются удержаться на его спине. Это нелегко. Спина буйвола ходит как гигантские качели — того и гляди свалишься в грязь под громовой хохот зрителей. Кроме того, «скакунов» надо прогнать по определенному маршруту, а они такие своенравные: то остановятся как вкопанные, то побегут, игнорируя кнут, в сторону, а то начнут прыгать на месте, стараясь во что бы то ни стало избавиться от седока.