По земле ходить не просто

Обстрел усилился. Теперь действовало уже несколько батарей финнов. Сомневаться не приходилось: здесь главный узел сопротивления.

Чтобы получше рассмотреть высотку, Николай приподнялся. То, что он увидел, заставило его сжаться. Там, где только что разорвались снаряды, фонтаном била темная озерная вода. Полоса мокрого снега, отрезав возможность отступления, приближалась к разведчикам. Тот, кто вступил бы в нее, через несколько минут неизбежно замерз бы.

— Товарищ старший сержант, связи нет, — доложил Журба. — Провод перебили…

Николай не успел ответить. Впереди разорвались снаряды. Когда осколки пролетели над артиллеристами, Николай увидел черные фонтаны воды. В одно мгновение около них образовывались темные круги мокрого снега. Стало ясно, что финны подняли уровень воды в озере и теперь, чтобы ускорить затопление, разбивали лед снарядами. Они хотели задержать наступление!

— За мной, ребята! Скорее! — крикнул Николай и рванулся вперед. Он хотел пробраться к берегу, пока не сомкнулись мокрые круги. — Не отставай, ребята! Иначе конец! — кричал он, разрывая плечом твердый снег.

— Там финны! — с ужасом ответил ему Алексеев.

— Дурак! — оборвал его Андрей. — Там воевать будем! Воевать!

— Вода, товарищ командир!

— Скорее!

Их заметили. Пули подняли перед ними вихри снега.

— Не задерживаться! Вперед!

Открыла огонь минометная батарея. Первый залп ударил сзади, второй — немного впереди.

* * *

Третий день шло наступление на этом участке фронта. Артиллерия не переставала греметь днем и ночью.

Закрытая санитарная машина типа городских автобусов, отчаянно гудя мотором, поднималась в гору. Задние ее колеса были обмотаны толстыми цепями, а передние стояли на широких лыжах, но и это хитроумное приспособление не помогало: машина то и дело буксовала. «Санитарка» застревала почти через каждые десять метров. Первым выскакивал шофер, а вслед за ним две подруги: Нина и Соня. Шофер подрывал лопатой снег, девушки таскали и укладывали под колеса все, что попадало под руки: жерди, палки, вершины сбитых деревьев. Иногда пускали в ход и старую шинель, которую вытаскивали из машины, как последнее средство. Потом шофер садился в кабину и раскачивал машину: назад-вперед, назад-вперед. В это время девушки, вцепившись озябшими руками в кузов, помогали ему.

На гору выехали к закату солнца. Нина, чтобы согреть ноги, села в кабину и посмотрела по сторонам. Только теперь она заметила, что все здесь говорит об ожесточенном бое: вершины деревьев сбиты и оголены, словно какая-то сила измолотила их; снег, перемешанный с землей и пороховым дымом, был пепельно-серого цвета.

Задремала Нина или только закрыла глаза, она не заметила, но очнулась оттого, что мотор перестал гудеть. Она с тревогой посмотрела по сторонам и успокоилась: машина успела пройти всего несколько метров.

Нужный поворот нашли быстро. В медсанбате напрасно пугали ее этим поворотом.

— Вправо, — сказала она шоферу и, чтобы не заснуть, крикнула: — Соня! Ты не замерзла?

— Ничего пока. Сижу.

— Скоро доедем!

Резкие рявкающие звуки, раздавшиеся вблизи, заставили Нину оглянуться. По обеим сторонам дороги, справа и слева, взлетали фонтаны земли и снега. Нина, до сих пор не видавшая близко разрывов снарядов, не испытывала ни малейшего страха.

— Проскочим! — громко крикнул шофер и прибавил газу. Нина даже удивилась тому, что мужчина вдруг побледнел и в напряжении оскалил зубы.

Что-то грохнуло, и в то же время показалось, что огненные языки лизнули радиатор. Больше Нина ничего не помнила.

Потом она увидела над собой смуглое лицо человека. Он нес ее на руках через глубокий снег.

— Пусти! — сказала Нина, вырываясь. Очутившись на ногах, она окончательно пришла в себя. Санитарная машина, на которой они только что ехали, догорала. Около кабины лежал скорченный труп шофера. Соня стояла рядом с высоким командиром в шубе. Нина узнала его: это он вынес ее из снега. В глазах Сони был ужас.

— Там раненые, — сказала Нина. — Пешком пойдем.

— Чем вы там можете помочь? Машину надо было, — возразил командир в шубе. — Идите вон туда, — кивнул он головой в сторону больших сосен, — Поместите их к нашим, — приказал он двум подбежавшим красноармейцам и, не дожидаясь ответа, как человек, привыкший к тому, что все его приказания выполняются, двинулся по дороге.

Подчиняясь воле этих людей, Нина пошла вслед за красноармейцами. Соня шла рядом, поддерживая ее.

Их привели к землянке. Красноармеец услужливо откинул плащ-палатку, которая закрывала вход. В помещении было тепло. В глубине мерцал слабый огонек,

Нину посадили около железной печки. Она тотчас уснула.

Разбудила ее Соня.

— Раненые отправлены. Шофера тоже увезли, — расслышала Нина ее слова.

Потом она просыпалась еще несколько раз. Соня спала рядом.

Раза три она слышала команду: «К орудию!» И все те, кто только что спал, стремительно выбегали из помещения. Потом доносились крики, раздавались выстрелы, и лампа, сделанная из сплюснутой гильзы, дрожала и гасла. Ее зажигал телефонист, сидевший по другую сторону печки.

Закончив стрельбу, бойцы возвращались и снова засыпали.