По желанию дамы

– Одну из них зовут Кэтрин Фортескью; она гувернантка и, по-моему, живет в доме миссис Шербрук. Я собиралась навести справки у самой миссис Шербрук, когда у меня была такая возможность, но совершенно позабыла об этом. Потом, некая Роуз Мэллард… – Она назвала еще трех девушек из списка миссис Хардвик.

– Хм… – Леди Холбрук подошла к дивану и протянула Эдвине рюмочку с золотистой жидкостью, по цвету похожей на херес. Нахмурившись, с рассеянным видом она протянула одну стопку Эдвине, отпила глоток и села в кресло. – Дайте-ка подумать…

Эдвина попробовала золотистую жидкость. По вкусу домашняя наливка леди Холбрук напомнила ей имбирную настойку, которую она очень любила. Она отпила еще глоток и беззаботно продолжала:

– Я забыла спросить, сколько времени пробыли здесь эти молодые женщины, но, наверное, вам доводилось встречаться с ними в городе – возможно, на проповедях Обо Ундото? Если их близкие узнают, что они посещают проповеди, они наверняка обрадуются!

Леди Холбрук посмотрела на нее в упор.

Взгляд серых глаз ее светлости сделался острее, а выражение лица показалось Эдвине настороженным. Сделав вид, что ничего не замечает, Эдвина беззаботно улыбнулась, отпила еще глоток наливки и повторила:

– Может быть, вы видели этих молодых женщин на проповедях Ундото?

Взгляд леди Холбрук сделался рассеянным.

Эдвина решила, что ее собеседница старается вспомнить. Она мелкими глотками пила наливку; как только получит ответ, сразу попрощается и уйдет.

Наконец леди Холбрук снова посмотрела на Эдвину. Заглянув ей прямо в глаза, она кивнула:

– Да. Все они в свое время побывали на проповеди… – Помолчав, она добавила: – Совсем как вы.

Эдвина прищурилась:

– В-вы уверены?

Боже правый! Неужели у нее заплетается язык?

Губы леди Холбрук расплылись в улыбке.

Эдвина поймала эту улыбку – и холодок пробежал у нее по спине.

– Совершенно уверена, моя дорогая. – Ее светлость протянула руку: – Будьте добры, отдайте мне стопку. Будет жалко, если разобьется, – она из набора.

В состоянии полного оцепенения, едва способная двигать внезапно отяжелевшими конечностями, Эдвина подняла почти пустую стопку и посмотрела на нее. В ней нарастал ужас. Шевелиться было все труднее. Она повернулась к леди Холбрук и посмотрела ей в глаза:

– Что вы…

Улыбка ее собеседницы сделалась язвительной.

– Вы глупы, моя дорогая. Задаете слишком много вопросов!

Эдвина моргнула раз, другой. Последним усилием она разжала пальцы. Стопка выпала и разбилась о плиточный пол.

С губ леди Холбрук слетело грубое ругательство, совсем не подобающее леди.

Поле зрения все сужалось; последнее, что заметила Эдвина, – лицо леди Холбрук, искаженное от ярости.

Потом ее глаза закрылись, и она больше ничего не видела.

Глава 13

Деклан все больше волновался, но не мог даже встать в экипаже, не говоря уже о том, чтобы ходить туда-сюда.

– Какого дьявола она так долго?

Он несколько раз пробормотал себе под нос одно и то же, с растущей досадой.

Он чувствовал себя беспомощным, бессильным, что ему совсем не нравилось. Он даже подумывал о том, чтобы перелезть через стену, незаметно подкрасться к дому и посмотреть, как там Эдвина… Только мысль о том, как она отреагирует, если его застанут за таким недостойным занятием, заставила его нехотя отказаться от своего замысла.

Ему и так с трудом удалось отпустить ее одну, хотя он все время внушал себе, что дом губернатора надежно охраняется. Шли минуты, а Эдвина не появлялась. Ему все больше хотелось зайти в дом и забрать ее. Часовой, наверное, догадается, что он все время ждал в экипаже, но какое дело Деклану до мыслей часового – или о том, что позже он расскажет Холбруку о странном поведении Деклана…

Проклятье! Он не имеет права… не может привлекать к себе лишнее внимание подобными выходками. Он понятия не имел, кого Мелвилл и Волверстоун пришлют сюда ему на смену. Возможно, после него во Фритаун приедет кто-то из братьев или кузенов… ну уж нет!

И все же ему не терпелось поскорее удостовериться, что Эдвина жива и здорова, что с ней ничего не случилось. Нетерпение его с каждой минутой росло.

Не сводя взгляда с ворот перед домом, он глубоко вздохнул и напомнил себе: в приступе паранойи он расставил своих людей вокруг дома. После того как экипаж остановился, они с Биллингсом и Каррадерсом произвели быструю рекогносцировку. Резиденция губернатора действительно была последним домом на улице. Усадьба граничила с трущобами, раскинувшимися у подножия Тауэр-Хилл. Биллингсу он поручил наблюдать за тыльной стороной дома и выходом в переулок, ведущий в трущобы, а Каррадерс встал неподалеку от неприметной калитки, которую они обнаружили сбоку огромной усадьбы. Другого выхода, кроме парадных ворот, не было, так что она еще там и, скорее всего…

На узкой дорожке, ведущей к задним воротам, послышались торопливые шаги. Повернувшись, он увидел Биллингса.

– Капитан… – запыхавшись, проговорил он, – скорее идите со мной! Ее похитили и несут в трущобы! Каррадерс идет за ними!

Деклан распахнул дверцу, выскочил на улицу и понесся по дорожке, на бегу спросив:

– Что случилось?