Победа Сердца

– Что-то не так? – чуть наклонившись вперед, услужливо спросила его мать всех иллюзий и протанцевала ближе к воину, оставляя за собой бесконечное количество своих образов, уже обняв его сзади тысячей своих нежнейших рук, – ты ведь бесконечно развлекался на протяжении всех этих жизней, чего же ты хочешь еще, мой любимый?

– Хочу закончить это всё, – спокойно произнес он, и, прежде чем Богиня успела вставить хоть одно слово, одним взмахом отсек голову своей возлюбленной, что рухнула вместе с ее обезглавленным телом на переливающийся геометрическими символами пол, что был создан, как и само тело богини, умом великого бога, который, подняв свой трофей с нескрываемым, хотя и уже тысячу раз прожитым удивлением, узрел в поднятой с пола голове свое собственное лицо, под непрекращающийся смех богини, что держала отрубленную голову своего мужа, что уже растворился в своей бесконечной игре в миллионный раз. Ее триумфальный рев становился в одной из своих граней всё более человечным и в определенный момент затих также внезапно, как начался.

***

Молчала, как казалось, вся вселенная, поскольку тень, нависшая над Стивеном, заткнулась и, неловко наклонившись, стала оседать, обливая свою жертву кровью нависшего бандита, из горла которого торчал нож, что все-таки был использован в самый критический момент Стивеном, который нашел в себе силы в самый последний миг вонзить его в нависшего над ним убийцу, что в итоге рухнул на него всем своим весом.

– Еёёёё!! – раздались со всех сторон возгласы приматов, воочию наблюдавших, как их вожак был прирезан. Несмотря на секундное замешательство, они все практически одновременно бросились на раненого хищника, который, образно выражаясь, сожрал их вожака, чтобы добить и его, в подсознательной надежде занять место павшего собрата. Стивен, в свою очередь, лежал лишь в надежде вновь хотя бы разок вдохнуть, даже и не помышляя о том, чтобы он смог хотя бы еще разок взмахнуть ножом.

Прежде чем стая успела разорвать его на кусочки, Стивен успел услышать разорвавший пространство рык, выстрел пистолета, который мгновенно заставил всю стаю разлететься в разные стороны. В то же время непосредственно над Стивеном нависла фигура, которая казалась больше, чем сам мир, и что, одним легким движением ноги скинув труп главаря, покачала головой: «А ты удивил меня парень. Уверен мы еще встретимся с тобой, дорогой».

Голос не обманул, поскольку спустя буквально несколько месяцев жизнь вокруг Стивена уже закрутилась в диком вихре событий, что ураганом вынеся его на улицу из его собственного дома, после осознания и принятия своих чувств к Гелле, уже столкнула его на улице с толпой полицейских машин, которые он встречал уже не с ножом, а с пистолетом в руке. Приветствовал его на фоне мигающих огней машин всё тот же самый человек, который уже не в первый раз, как выяснилось позже, спас его жизнь.

***

Имя его, однако, не имело сейчас никакого значения, поскольку время неслось вперед, набирая обороты. После потери своей любимой внучки, он уже стоял напротив своей дочери, ощущая, что, пожалуй, с самого момента своего рождения, когда он не хотел жить, ему никогда не было так плохо, как сейчас. Его воля держалась лишь на массиве противоречий всех тех поступков, что и составляли его личность, в виде ненависти и презрения собственной дочери, о которых, однако, знала и его правнучка.

Стивен был уверен, что, стоило ей произнести одно единственное слово, и его дорогому покровительству, которое длилось более полувека и целую эпоху острова Сердца, придет конец. Всё достанется его советникам и двойникам, и будь уже дальше, что будет, и с ним, и с островом, и со всем миром. Однако Виктория Харт знала и чувствовала то же, что и ее прадед, а потому, вместо того, чтобы морально добить его окончательно, девочка решила его спасти или же продлить страдания, тут уж как посмотреть. В любом случае, она подалась к своей бабушке, нежно обвив ее сзади руками, тихо прошептав, но так, чтобы она ее услышала:

– Деда не виноват в смерти мамы.

В этот момент Элис Харт, вдова Джареда Фландерса, затряслась, не в силах сдерживаться и громко завыла, уже совершенно не сопротивляясь своему отцу, которой подойдя поближе, крепко обнял ее.

Стивен, заключив в объятиях сокрушающуюся в рыданиях дочь, смотрел вперед, где поодаль стояла Виктория, в чьих глазах не было и намека на сострадание или осуждение своего прадеда. Скорее, в них читалось глубокое понимание в отношении того, что уже произошло и еще неизбежно произойдет, и самое главное – что происходило сейчас.

Стивен, несмотря на всё это, был бесконечно благодарен своей правнучке за то, что, несмотря на свою нескончаемую войну со всем миром и самим собой, он смог хотя бы на короткий миг взять капитуляцию, просто прекратить боевые действия, пусть и на секунду, однако, эта самая секунда уже стала самой бесконечностью, в которой растворился и сам император Харт и маленький мальчик по имени Стивен.