Победа Сердца

Виктория явно не была настроена сейчас выслушивать умозаключения и инсайты фруктовых джанки, она лишь потянулась рукой, чтобы, как будто бы, принять предложенный кусок, глядя прямо в горящие глаза Уильяма, который уже томился в предвкушении «тройничка», однако его подруга, вместо того, чтобы принять столь желанный дар, лишь с силой сжала его ладонь так, что она аж хрустнула, попутно расплескав сок лопнувшего в ней фрукта. Стекающий бордовый сок выглядел так, как будто Виктория за секунду уничтожила не «отборный сорт», а кисть руки своего уже бывшего любовника.

– Ауч! – совершенно по-детски, как обиженный ребенок, проговорил «даритель», открывший уже было рот, чтобы заново попытаться вразумить Викторию, которая одним единственным словом заткнула Уильяма, пробасив каким-то совершенно чужеродным голосом: «Вон!»

Эта недвусмысленная интонация волшебным образом сразу же вполне однозначно отрезонировала внутри обоих любовников, которые сначала, через пару долгих секунд даже перестали мять и трогать друг друга, через минуту покинули сначала комнату, прихватив попутно свои вещички, а через две их уже не было в квартире, дверь которой они, как можно тише, затворили за собой.

Виктория стояла посреди разбросанного мусора, возле остывшей постели, где она могла бы прямо сейчас снять свое накопившееся за последнее время напряжение, пусть и не в самой обыкновенной обстановке.

Наблюдая, как по полу ползет, подбираясь всё ближе и ближе солнечный луч, который в итоге все-таки достиг обнаженной кожи ее ножки, Виктория ощутила его тепло. Девушку едва заметно вновь затрясло от полных противоречий чувств и ощущений, состоящих из рассудочных надстроек и вполне себе физических импульсов. Ее тело до безумия хотело секса, ее психика жаждала вернуть Уильяма, она хотела, чтобы он смотрел на нее таким пожирающим взглядом, как всего пару минут назад, но не только под воздействием энергофруктов, но всегда – например, когда она ухаживала, готовила, делала маленькие сюрпризы и подарки, которым, была уверена, он будет рад, всегда, когда она отправлялась с ним в не очень интересные, но вдохновляющие его поездки с друзьями, всегда, когда она хотела быть с ним, и только с ним одним.

И тут внутри Виктории что-то практически осязаемо лопнуло. Она ощутила, что совершенно не хочет ничего и никого, ни его – Уильяма, ни этого идиота Кайла, который, как песик, стелился перед ней весь вечер, махая своим хвостиком. Она уже даже не хотела просто мастурбировать, уже не хотела быть ни с кем, и все из-за своего ужасного, как ей самой почему-то чудилось, характера. Сейчас, в этой комнате, посреди просыпающегося города была только она одна и никого больше. Подняв голову, чтобы вдохнуть поглубже и хоть немного успокоиться, Виктория увидела плакат с изображенной на нем Геллой Фландерс, одной из ярчайших и смелейших журналисток. Тут же мозг предательски завелся еще больше, а потому Виктория вслух призналась самой себе в уверенности, что никогда не станет такой же храброй женщиной, которая не боялась ничего и никого, и уж, тем более, неурядиц в личной жизни, а шла за правдой под самые настоящие пули, шла неотступно за той единственной правдой, что в конце концов убила ее.