Победа ускользает

- Никак нет, -- ответил Даниэль, не отрывая глаз от яхты. -- Сейчас узнаю. -- Он переключил канал. -- "Сапсан"-восемь-первый, пошли кого-нибудь посмотреть номера бакенов, между которыми лежит яхта.

- Я сам вижу, -- откликнулся командир восьмого звена, которое в оборонном строю барражировало сейчас в нескольких километрах над поверхностью.

- Доложи кризисному центру, -- сказал Даниэль.

Он услышал, как командир восьмого звена вызывает кризисный центр, и голос Гомилки:

- Давайте номера.

- NW 653, NW A602, господин адмирал, -- доложил командир восьмого звена.

- Спасибо. "Сапсан"-шесть-первый, продолжайте работу. Мы попробуем кого-то прислать снизу. Может, удастся вывести монтажников через люки обслуживания бакенов. Но это будет нескоро, бакены расположены в плюс сороковых горизонтах, до них от ближайшей ремонтной бригады десяток километров почти непроходимых внешних конструкций. Так что работайте.

- Есть, -- ответил Даниэль, приглядываясь к "Лестеру". В борту недалеко от колпака открылся лючок, оттуда высунулась лапка механического швартова. Высунулась, но дальше не пошла: оплавленный внешний слой брони не выпускал ее. Затем вдруг из-под брюха яхты стремительно выскочил другой швартов: его лапка, подпрыгивая, прокатилась по броне, разматывая металлокерамический тросик, и замерла метрах в двадцати от яхты. Даниэль чуть опустился, внимательно глядя на лапку швартова. Она дернулась раз-другой, но не смогла ни защелкнуться, ни начать самостоятельное движение: кончики обоих ее пальцев были деформированы.

Больше никаких движений не последовало. Подождав минуту, Даниэль снова спустился к "Лестеру" и прижался к его броне, затем снял шлем и припал к броне с внутренней стороны.

Пилот яхты тоже прижался к обшивке, и Даниэль услышал:

- Это все! Больше ни один не выходит!

Даниэль закивал и прокричал:

- Будем работать с этим! Одного хватит, чтобы вас вытащить!

- Может не выдержать! -- донеслось через броню.

- Каков вес яхты? -- проорал Даниэль.

Пилот показал ему десять пальцев, потом еще три, нарисовал в воздухе запятую и показал еще восемь пальцев. Тринадцать тысяч восемьсот килограммов. Н-да.

- Попробуем! -- закричал Кускуна наконец. -- Пристегнитесь!

Вернувшись в кресло, он вновь пристегнул шлем, переключился на канал своего звена и сказал в микрофон:

- Шестой, у тебя манипуляторы рабочие?

- Так точно, первый, -- откликнулся шестой номер, висевший носом к командиру метрах в ста к северу.

- Подходи сюда и постарайся подцепить кое-что с поверхности.

Осторожными толчками шестой приблизился к командиру. Пилот отключил отражающие свойства колпака, и Даниэль увидел его лицо. Это был Павло Романько, самый блондинистый в звене курсант, которого за цвет волос прозвали Соломкой. Лицо его побледнело от волнения.

- Что подбирать, командир? -- как-то по-неуставному спросил Соломка.

Даниэль показал рукой.

- Видишь, тросик лежит, на конце -- поломанная лапка?

- Вижу.

- Надо подцепить лапку, завести за мой буксировочный слот, потом я выброшу свой швартов, даже пару, и надо будет их зацепить за швартовочный порт яхты. Сможешь?

Соломка увлеченно нагнулся вперед, подал перехватчик чуть ниже, вглядываясь.

- Попробую, -- сказал он наконец. -- На занятиях я, помнишь, монету в пять марок поднимал.

- Я поэтому тебя и позвал.

- Только то было на занятиях... -- пробормотал шестой номер, еле заметными толчками опускаясь все ближе к поверхности. Даниэль знал, что у Романько есть такая особенность -- парень иногда чрезмерно уходит в себя. Поэтому он решил развлекать его разговорами, пока тот будет работать.

- Павло, а Павло, -- сказал он, отключив все каналы, кроме шестого номера. -- Я тебя кое о чем хочу спросить. Можно?

- Валяй, -- отозвался шестой номер. Выпустив манипуляторы, он медленно и равномерно подводил их к лежащей на серебристо-черной поверхности брони Космопорта пятнадцатисантиметровой лапке.

- Почему тебя Сергей из пятого звена называетkhokhol?

Соломка засмеялся, из-за чего ему на секунду пришлось остановить манипуляторы.

- Он ведь русский, Сергей-то, -- объяснил он. -- А я по происхождению украинец. -- Кончики пальцев манипулятора подцепили лежащий на броне тросик. -- Он где-то вычитал, что в древности русские дразнили украинцев этим словом. -- Манипулятор приподнял тросик и стал пропускать его между пальцами; лапка поползла по броне, подтягиваясь к манипулятору. -- Ему проще: он даже по-русски говорить умеет. Я-то украинского не знаю. Но Галанет большой... -- Лапка застряла между пальцами манипулятора, и Павло крепко сжал их, чтобы лапка не выскочила. -- ...В выходные я посидел в Галанете и нашел, каким словом дразнили украинцы русских. Так что теперь мне есть чем ему ответить.

- И что это за слово? -- с любопытством спросил Даниэль, наблюдая, как манипулятор шестого номера поднимает лапку швартова яхты к его борту.

-Katsap, -- со смешком ответил Соломка, и Даниэль услышал, как лязгнул в его собственной броне буксировочный захват. -- Готово.

-Молодец, -- сказал Даниэль. -- Теперь держи мои концы.