Победа ускользает

Азиат в джинсовой куртке, безусловно, был монахом Сакамото Ёсио. А блондин в одеянии хайкера -- это капитан первого ранга Легионер Таук.

Задача "найти" была выполнена. Правда, оставались задачи "остановить" и "вернуть", но над их реализацией Ким собирался подумать как-нибудь отдельно.

Ким отключился от видеоканала, снял сенсоры и пошел в рубку.

часть вторая ПОБЕГ ПОД ПРИКРЫТИЕМ

Путь от Вальхаллы до Телема оказался -- как, впрочем, и ожидалось -- совсем недолог, чуть меньше двух абсолютных суток. Ранним утром двадцать второго Йон после долгих переговоров с телемской диспетчерской посадил корабль в Гринтауне -- далеком пригороде Лисса. Сажать джампер на Лисском космодроме ему не разрешили. Ожидался визит Генерального министра Империи, а возможно -- и самого Пантократора. Свыше семидесяти пяти процентов населения планеты на референдуме высказались за независимость Телема от Империи Галактика.

Сидя в рубке, весь экипаж "Лося" смотрел по местному телевидению выступление лидера сепаратистов Петера Зайнемана. Йон вывел картинку прямо в толщу брони, и они видели Зайнемана -- высокого, сутулого, седого -- стоящим буквально в нескольких шагах от них.

- Друзья телемиты, -- говорил Зайнеман. -- То, что произошло -- конечно, победа. Наша общая победа. Победа всего Телема. Но в этот день я в первую очередь хотел бы обратиться к тем нашим согражданам, кто голосовал за сохранение Телема в составе Империи Галактика. Друзья, мне -- да что там мне, всем нам -- ни в коем случае не хотелось бы, чтобы вы восприняли объявленные сегодня результаты голосования как свое поражение. Нет! Нет и еще раз нет! Те двадцать один процент голосовавших, кто подал свои голоса против выхода из состава Империи, никоим образом не стали чужими тем семидесяти пяти с половиной процентам голосовавших, кто отдал свой голос за независимость, и тем трем с половиной процентам, которые не дали определенного ответа...

Дослушав получасовую речь Зайнемана, Йон повернулся в кресле и обеими руками почесал бритую голову.

- Н-да, ребята, -- весело проговорил он. -- Очередной яркий сюрприз в нашем захватывающем путешествии приготовил нам веселый Телем. Один великий поэт две тысячи лет назад сказал: завидна участь того, кто видел переломные минуты этого мира. Возрадуемся, о братие! Тут теперь такая каша, что разыскивать Легина и Ёсио будет особенно увлекательно. Но я носом чую, -- Йон потеребил свой нос, заставив всех прыснуть, -- что именно в такой каше, в самой ее середке, должен очутиться Легин. А что это значит?

- Это значит, что вашего друга следует искать где-нибудь поблизости от этого вождя, -- хрипло сказала Дойт и прокашлялась: после влажных Тежу и Вальхаллы корабельный воздух казался ей суховатым. Визионное изображение продолжало мелькать в броне, заслоняя вид на летное поле крохотного Гринтаунского космодрома и на бесчисленные многоквартирные дома за деревьями хилого парка, отделявшего космодром от города. После речи Зайнемана шла реклама, и Йон приглушил звук; вдруг Клю вздрогнула и протянула руку:

- Смотрите!

Йон мигом обернулся и прибавил звук. Выпуск новостей продолжался.

- На заседании комитета Движения за независимость, состоявшемся в здании штаба Движения, Петер Зайнеман выступил с предложениями по возможному составу временного правительства переходного периода, которое, согласно статье 194 Конституционного уложения телемской автономии, должно быть сформировано не позже завтрашнего дня, -- говорил ведущий. Но не эти слова привлекли внимание экипажа, а изображение.

- Так я и знал! -- сказал Йон.

- Это Роби Кригер? -- спросила Ирам.

- Ну да, -- кивнул Йон.

Реостат с обычным своим победительно-насмешливым видом восседал через три или четыре места от Зайнемана. Это все-таки был Телем, и хотя сам Зайнеман был в костюме и при галстуке, вокруг наблюдалось немало странно одетого люда; так что рядом, например, с тучным лысым джентльменом в стеганом ватнике, накинутом на плечи поверх атласного халата с отворотами (джентльмена представили как будущего министра естественных ресурсов и продовольствия), Реостат в кожанке, майке с какими-то грозными надписями и с серьгой в ухе производил вполне обыденное впечатление. Реостата представили только по фамилии, сообщив, что он будет министром космического флота.

Камера повернулась. Реми и Клю одновременно воскликнули:

- Ёсио!

Действительно, среди толпившихся вдоль стен в штабе Движения отчетливо был виден Ёсио.

- Ну, теперь мы точно знаем, куда нам нужно, -- уверенно сказал Йон.

В новостях пошел другой сюжет, и Йон, выключив телевидение, пробормотал:

- А вдруг Легин отзовется?

И набрал с пульта номер регистра Легина.

"НОМЕР НЕДОСТУПЕН", отозвалась система.

Йон попробовал еще раз с тем же результатом и запросил подробности.

"ЗАКРЫТЫЙ СЕРВЕР НЕ ПРЕДОСТАВЛЯЕТ ДОСТУП К НОМЕРУ", объяснила система.

- Тьфу ты, -- вздохнул Йон. -- Еще одна пакость. Что бы это значило, интересно?

Конечно, никто из экипажа ответить ему на этот вопрос не мог.