Победа во имя мира

Галей Бадреевич, посовещавшись с замполитом и начальником штаба, пришел к мысли — послать пленных в бункер парламентерами, передать осажденным ультиматум. Но солдаты возвращаться отказались наотрез. Боялись — с ними расправятся свои. Тогда Галей Бадреевич пошел на крайность:

— Скажи им, — приказал он переводчику, — если не вернутся в бункер, то будут расстреляны, передадут ультиматум — отпустим их.

Немцы, засевшие в логове, приняли ультиматум. Массивная, чугунная дверь в подземелье раскрылась, солдаты повалили кучей. Выходили и выходили, казалось, им не будет конца. Цепочка наших автоматчиков, выставленная у входа все редела, удлинялась.

Пленные разобрались по-четыре. Лишь генерал не встал в строй. Он кивнул на реденькую цепочку русских и с раздражением спросил у старшины:

— И это все ваши?

— Все! — ответил старшина, будто удивившись такому неуместному вопросу.

Генерал потребовал, чтобы его отправили к большому начальству.

— Это можно, — охотно согласился старшина и попросил Лебединского, стоявшего поодаль с Шурой, отвести генерала к подполковнику.

Боль в ногах становилась все сильней и сильней. Но Шура терпела. Крепилась. Когда оказалась на наблюдательном пункте, нашла в себе силы даже шутить:

— Принимай, товарищ подполковник, от санинструктора Шуры еще одного пленного. — Она слегка, вроде невзначай, подтолкнула генерала костылем и встала по стойке «смирно».

Генерал начал выкладывать свои претензии:

— Я генерал, летчик, воевал честно, не фашист, но почему меня ставят в один строй с солдатами?

— А где остальные генералы из бункера? — не удостоив его ответом, в свою очередь спросил не слишком любезно Галей Бадреевич.

Лебединский перевел.

— Один застрелился, второй по подземному ходу ушел.

— Конвенцией не предусмотрено для пленных генералов привилегий, — сказал подполковник. — Но мы сделаем вам милость. Отправим в штаб дивизии одного, под усиленным конвоем.

Шура слушала разговор мужа с немецким генералом, но слова стали доходить до ее сознания с большим опозданием. Она почувствовала себя такой разбитой — вот-вот упадет. В ногах невыносимая ломота. И вся она пылала огнем.

Галей Бадреевич взглянул на нее и все понял:

— Машину! В госпиталь!

* * *

Александра Максимовна и Галей Бадреевич Нигматуллины давным-давно сменили военную форму на гражданскую.

Полковник в отставке Галей Бадреевич на одном из заводов Челябинска руководил гражданской обороной. Неустанно, со всей страстью занимался общественной работой. Долгое время бессменно являлся председателем совета ветеранов. Я не оговорился «руководил» — Галея Бадреевича Нигматуллина нет уже среди нас. Александра Максимовна — директор кинотеатра «Искра» в Челябинске. Работа, труд ради людей, среди которых она неотрывно, ежедневно, ежечасно. В этом ее радость.

М. Д. ВОРОБЬЕВ, ветеран войны, полковник в отставке В СЕРДЦЕ И В ПАМЯТИ

С первого и до последнего дня довелось мне участвовать в Великой Отечественной войне. Вступил в нее капитаном, начальником бригадной школы младших командиров, а закончил полковником, заместителем командира гвардейской стрелковой дивизии.

Многое из увиденного и пережитого за войну сохранилось в сердце и в памяти. Но особенно запомнились защита города-героя Тулы и грандиозная битва за Берлин.

В Тулу наша 154-я стрелковая дивизия прибыла 29 октября. Тяжелый 1941-й. Мы от самого Брянска не выходили из боев и надеялись на отдых. Но хотя наступал вечер, ни один полк на тульских улицах не задержался. Дивизию отвели на южную окраину города. Приказ: без промедления занимать оборону на Орловском и Воронежском шоссе. Оказалось, еще днем наши войска оставили Ивановские дачи и поселок Ново-Басово. А это — почти у стен города.

Значение обороны Тулы каждый из нас понимал — позади Москва. И работали мы все в ту ночь не разгибая спин. В кромешной темноте, под проливным дождем оборудовали проволочные заграждения, различные противопехотные и противотанковые препятствия. Ставились минные поля. Всю ночь подвозились боеприпасы.

Командир полка майор А. Н. Гордиенко предупредил меня:

— Постарайся как можно больше раздобыть противотанковых гранат и бутылок с горючей смесью: утром ожидается танковая атака.

Вместе с другим заместителем командира полка В. М. Шугаевым идем в роты и батальоны: проверяем готовность. В первом батальоне встречаем комдива генерала Я. С. Фоканова. Он напутствует бойцов:

— Предстоят встречи с тактически грамотным врагом, но у нас нет желания уступать ему победу. В окопах рабочие Тулы, старики и совсем юные ребята. Они поклялись умереть, но врага в город не пустить.

Чуть начало светать, и войска Гудериана ринулись в наступление. Поддерживаемые сильнейшим артиллерийско-минометным огнем, они двигались колоннами — вдоль Орловского и Воронежского шоссе. Танки противника подрывались на минах, поставленных ночью саперами нашего 510-го полка. Артиллеристы 571-го артполка, находившиеся 8 боевых порядках рот и батальонов, тоже подбили несколько машин. Гитлеровцы отступили, подгоняемые пулеметными очередями.