Победа во имя мира

Когда утром наши солдаты стали перебегать по открытому участку, вражеский снайпер обнаружил себя. Он находился за большим валуном. Мы с Леной сняли его.

Тут на нас обрушился яростный огонь противника. Все камни вскоре были поцарапаны осколками мин. Мины рвались совсем близко, одна упала почти у входа в наше укрытие, но, к счастью, не взорвалась.

Хорошо, что наши открыли ответную стрельбу. Воспользовавшись, что противник перенес свой огонь на пулеметчиков, мы перебрались в свои траншеи. Задание комбата было выполнено.

Весна постепенно уходила, наступало заполярное лето с его круглосуточным днем. Солнце только доходило до горизонта и тут же начинало подниматься снова. Обнажался от снега мох, в нем часто мелькали алеющие бусинки клюквы, которая после зимы была очень вкусной. Попадались и другие северные ягоды. «Охотиться» оказалось значительно труднее, почти невозможно стало маскироваться. Чаще всего мы ловили фашистов на дорогах и тропах. А пулеметчики, услышав наши выстрелы, открывали огонь. Это сбивало гитлеровцев, и они нас не могли засечь.

Шла подготовка к наступлению. Нужны были «языки», брать «языка» в условиях круглосуточного заполярного дня очень сложно, поэтому операция проводилась боем — разведчики шли за добычей, а мы их прикрывали.

После продолжительной артиллерийской подготовки разведчики преодолевали в намеченном месте нейтральную полосу и врывались в траншеи противника под прикрытием всех огневых точек нашей обороны. Держа под постоянным обстрелом вражеские наблюдательные пункты и огневые точки, снайперы оказывали свою посильную помощь в захвате «языка».

Конечно же, эти «языки» обходились иногда дорого. Терять разведчиков было больно, совместное участие в операциях сдружило нас.

В одной из таких операций получила ранение в руку Рая Кондрашова и я — в лицо и правый глаз. Когда я вернулась из госпиталя, то долго не могла взглянуть в амбразуру. Все казалось, что стоит только посмотреть, как тут же буду поражена. Видимо, требовалось какое-то время, чтобы освободиться от этого чувства. А вот Рая занялась «охотой» сразу же. В дивизионной газете «Красный воин» появилась статья ее снайперское пары Маши Корзинкиной «Она отомстила за свою рану»:

«…Залечив полученную в бою рану, ефрейтор Раиса Кондрашова возвратилась в свое подразделение.

— Все равно отомщу гитлеровцам! — сказала она подружкам и снова стала выходить на снайперскую вахту.

Недавно мы вышли с ней в траншею и взяли под наблюдение опорный пункт фашистов, который разведчики и артиллеристы частично разрушили. Мы знали, что фашисты попытаются восстановить его. Надежды наши оправдались.

Гитлеровцы от нас находились в 400 метрах. Наше внимание сначала привлекли птички. Они то садились стайкой на бруствер траншеи, то вдруг вспархивали и улетали в сторону. Мы поняли, что их спугивают работающие в траншее немцы. Еще внимательней мы стали наблюдать, пристально вглядываясь в одну точку. Вскоре заметили, как на стенке стали вырастать новые камни. Их укладывали гитлеровцы, не высовываясь.

Так мы дежурили с 3 часов утра до 5 часов вечера. Чувствовалась усталость, но мы не прекращали наблюдения. Вот над стенкой мелькнула макушка гитлеровской головы. Вслед за этим у разрушенного участка стенки другой гитлеровец выпрямился во весь рост и стал нам виден по пояс. Раиса Кондрашова выстрелила по нему, и фашист упал. Она отомстила за свою рану».

В октябре 1944 года наши части перешли в наступление. Это была знаменитая Петсамо-Киркенесская операция 1944 года. Советские войска изгнали гитлеровцев из Советского Заполярья.

Дым и пепел пожарищ увидели мы, когда вошли в город Петсамо. Страшно и больно было смотреть на торчащие печные трубы. Жителей города фашисты угнали, многих истребили. И только гигантское кладбище уничтоженных в Заполярье фашистов, многочисленные кресты которого стояли в ровном, порядке, немцы оставили нетронутым.