Победить Викторию

Девчонки продолжали что-то обсуждать, я их уже не слушала. В голове крутились слова о Морозове. Наверняка тот самый. Папа сказал, что мы учимся в одном вузе, только сын банкира старше, то ли на год, то ли на два. Местная золотая молодежь. Безмозглый качок, прожигающий отцовские деньги. У нас таких в вузе хватает. Ни одной самостоятельно написанной курсовой или контрольной, зато учатся без особых проблем. Морозов явно из этой категории.

Вечером посмотрела его фотки. Да, так и есть. Под два метра здоровый лось и, похоже, вот-вот в маразм впадет. По крайней мере, рубашку постоянно забывает застегнуть. Так, ничего особенного. Просто безмозглый качок.

А через несколько дней случайно столкнулась с ним на выходе из универа. Толкнул меня и даже не заметил. На улице тепло, но народу мало — середина дня, многие уже разошлись, к тому же конец сессии. Только одна компания и тусовалась. Да еще несколько первокурсников в сквере перед универом.

— Санек! Иди сюда! — зовет кто-то, затем дружный гогот заглушает слова Морозова. Да мне какое дело? У меня через полчаса очередная «душевная» беседа в деканате… Достали! Я отхожу подальше от Морозова и его приятелей. Их там пять человек: три парня и две девчонки. Одна — та самая Галя, в «Инсте» у Морозова ее многовато.

Скамейка свободная, можно отдохнуть и спокойно музыку послушать. Сажусь и закрываю глаза. То, что Морозов так близко, совершенно не смущает. Наверняка он даже не знает, кто я. И это неплохо.

Я не сразу тогда поняла, что случилось, просто кто-то начал кричать. Так громко, что я услышала, несмотря на наушники. Кричала эта самая Галя. Вторая девчонка лежала на асфальте. Похоже, ей плохо стало. Парни засуетились. Один в универ побежал, другой стал звонить, наверное, скорую вызывать. А сынок банкира над девушкой склонился. Я не знала, нужна ли моя помощь и что вообще происходит, но ноги сами встали и пошли к Морозову.

Он крепко держал девушку за руки. Она дергалась и, кажется, совсем не контролировала себя. Я читала про эпилепсию, но припадок видела впервые. Почему-то ни секунды не сомневалась, что это он.

— Ей надо челюсти разжать! — крикнул парень, который звонил кому-то по телефону.

Все происходило так стремительно, что я едва успевала осознавать события. Просто стояла невдалеке, будто ожидая, что меня позовут и скажут что-то сделать. Я только потом поняла, что просто в ступоре каком-то находилась все это время.

— Не надо, — сказал Морозов, платком вытер с губ девушки выступившую слюну… Сейчас он не выглядел бессмысленным качком. Кажется, он единственный знал, что нужно делать и как. А еще был спокоен. Не безразличен, а именно спокоен. Наверное, неплохо оказаться с ним рядом в случае опасности. То есть хорошо, что он здесь. Потому что больше желающих помочь не видно. Я, как и еще несколько человек, просто стоим с открытыми ртами, и все.

Припадок закончился так же быстро, как и начался. Подбежали какие-то люди, закрыли девушку от меня и других таких же ротозеев. Через пару минут подъехала скорая.

— О, нет! Я не переношу больницы! Жутко боюсь их! — Слышу сквозь обрывки других разговоров голос Гали.

— Санек, да обошлось все. К ней сейчас в больницу родаки приедут. — А это уже мужской голос.

Что они там решают? Кто с этой девушкой поедет в скорой?

Вроде и правда все обошлось, вон ее в машину уже отвели. Но я все равно не ухожу, мне почему-то хочется услышать Морозова. А он что скажет?

— Я дождусь ее родителей. Все. Поехал.

Он прошел мимо меня, снова не заметив. Сосредоточенный, серьезный и… В общем, так пустоголовые папины сынки не выглядят. Он один поехал с той девчонкой. Всем остальным то ли некогда было, то ли еще что. Галя с парнями минуты через три после скорой разъехались каждый на своей машине.

В сквере перед универом почти никого не осталось.

Тогда я подумала, что ошиблась. И Морозов нормальный парень. Стыдно стало за свою предубежденность. Да, он мне понравился! Моя очень большая ошибка! И я за нее поплатилась.

* * *

— Де-е-евушка, ау-у! Вы платить будете? — Бойкий голос продавщицы заставляет вернуться в настоящее и вспомнить, что я не около универа стою и на дворе отнюдь не июнь.

— Да, конечно. Пожалуйста.

Отдаю деньги и медленно выхожу из магазина. По дороге еще раз рассматриваю содержимое пакетов. Нормально, еды хватит. На сегодня и на утро точно. А там папа сам решит, что нужно покупать.

Папа… Ему я этого не расскажу. Ведь он спрашивал, как мы познакомились. А это уже другая история…

— Ого! Ну ты и накупила! Не надо было столько брать. Или ты голодная? Вика?

— Я вообще не хочу есть, пап. Это тебе все.

Сажусь на табуретку и смотрю, как папа молча и очень быстро разбирает пакеты, мгновенно сориентировавшись на незнакомой кухне. Сразу вспомнился вчерашний вечер с Русланом. У них правда есть схожие черты.

— Ты не рассказала, как вы с Морозовым познакомились, — папа напоминает о своем вопросе, но я больше не растеряюсь. Я готова.

— Он позвонил мне в начале семестра, в сентябре. Представился, попросил о встрече, — спокойным тоном начинаю рассказывать папе эту историю. — Сказал, дело есть.