Победитель свое получит

Сразу стало весело: огонь запылал, небеса осыпались бесчисленными звездами, сомкнулись и скрыли последние пятна скверны, какие еще оставались в мире. Из темноты не лезли больше мерзкие чудовища и гнилые скелеты. Зато совсем близко ровным теплом дышали розовые губы, которые пахли карамелью и детскими цветочными духами.

– Не бери в голову, – вдруг произнесли эти губы.

Тара почему-то нахмурилась и устремилась вперед своими быстрыми шагами.

– В какую голову? – удивился Илья, нагнав ее. – О чем ты?

– Все это ничего не значит. Ты понимаешь? То, что было за декорациями. Забей!

– Как такое может ничего не значить?

– Может. Какой ты глупый, Бочков! С луны упал, что ли? Просто забудь все, что было, и живи дальше.

– Как? – все еще не понимал Илья. – Забыть? Тогда зачем ты это сделала?

Ни единому слову Тары он сейчас не верил, потому что знал: она с ним навсегда.

– Ты глупый, – серьезно повторила Тара. – Скажи, тебе сколько лет? Семнадцать? А мне через две недели стукнет двадцать один. Понятно теперь? Ты для меня и молод, и глуп, и неинтересен. Просто сегодня мне стало грустно. Я вообще невезучая. Меня никогда не любят те, кого я люблю, а те, кого совсем не люблю… В общем, не бери в голову и не вздумай приставать. Я это сегодня сделала от тоски. Кирилла я люблю почти год, но он ничего не знает. Он меня не замечает, а если заметит, то сразу начинает презирать. Я бездарность. Да ты сам сегодня видел! Но… я просто умру, если меня никто не будет любить. Даже такой, как ты! А Кирилл…

– Он полная сволочь, – сказал Илья тусклым голосом.

Уж лучше бы она сейчас молчала, и только ветер бы свистел, и счастье слепило бы глаза ночной чернотой!

– Молчи, – возмутилась Тара. – Кирилл гений. Я не разрешаю о нем говорить, или я тебя сейчас стукну! Ты ничего не понимаешь в любви.

– Понимаю, раз люблю такую, как ты.

– Это какую же?

– Которая со всеми целуется. Под лестницей и в ванной. И в других местах. И не только целуется. Но это ничего не значит! Ты теперь моя.

– Ну вот, ты такой же, как все! – вдруг обиделась Тара. – Только на вид дурачок, а сам такой же!

Они в это время шли по футбольному полю. Освещенные окошки дома Тары складывались в

скучное созвездие. Да и все почему-то стало выглядеть скучновато: и ночь, и звезды, и даже девушка, сотворенная из ребра Альфила. А вот ребро это до сих пор ныло – напоминая об остром фанерном крае, оно знало все о счастье, в котором нет ничего удивительного.

10

Чтобы подмигнуть, Снегирев сморщил несвежую, гладко выбритую щеку. Потом он сказал:

– Илюха, стой, счастливец! К тебе заявилась юная красотка – ландыш, да и только! Ждет в нетерпении возле кондитерского. Ну-ка, бегом туда!

Какая бы горькая – пополам со счастливой – бессонница ни мучила Илью прошедшей ночью, какие бы проклятия и извинения ни придумывал он для непостижимой Тары, он до сих пор помнил и чувствовал ее так явно, будто она была рядом. Она и сейчас стояла у него за спиной и шепотом смеялась в ухо – единственная в мире, горячая, податливая и обидно влюбленная в режиссера Попова.

И вот она пришла! Сама! Жар кинулся в щеки, тяжесть в сердце, страстный хмель в голову. Есть счастье, есть! Остальное не важно!

К кондитерскому отделу Илья шел на подгибающихся ногах. Однако никакой Тары он там не нашел. Зато стояла у витрины, сурово отвернувшись от шоколадок и насупив бесцветные брови, Алена Фролова. Старый эротоман Снегирев именно ее посчитал ландышем.

– Привет, – разочарованно бросил Илья. – А Снарк где?

Алена молча кивнула на входную дверь. Стеклянная, в пол, витрина позволяла видеть широкую спину Снарка, сидящего на крыльце. Пес провожал входящих и выходящих тяжелым взглядом. Покупатели осторожно семенили мимо и косились на приоткрытую зубастую и языкастую пасть.

– Вы сообщили в милицию про Ивана Лукьяновича Хоменко? – спросила Алена строгим, писклявым голосом.

– Сообщил, – ответил Илья. – Еще вчера вечером. Я даже узнал номер «Волги», которая ночью подъезжала к дому номер 18. Мой друг ведет дело о пропавших из этого дома. Он знает все до мелочей. Так что спи спокойно!

Он повернулся и хотел уйти по своим делам, но в его бирюзовый рукав вцепилась тощая, маленькая пятерня.

– И какой план разработал ваш знаменитый друг? – тем же прокурорским тоном спросила Алена. – Где он сам? Чем занимается?

– Не твое дело, – огрызнулся Илья. – Поучи еще!

Он попытался оторвать от своего рукава хваткую ручонку, но не тут-то было! Алена не отцеплялась и продолжала отчитывать Илью:

– Пока вы оба ловите ворон, может случиться самое страшное! То есть убийство. Прошлой ночью опять приезжали люди на «Волге». Они хотели влезть к Хоменко.

– С чего ты взяла?

– Знаю! После школы я взяла Снарка и побежала туда. Я поговорила с дедушкой через дверь. Если ничего не делать, то будет совсем плохо! Прошлой ночью бандиты даже дверь пробовали выломать.

Ничего, конечно, у них не получилось – на двери танковая броня, а внутри не только те гантели, что мы видели, но еще и баррикада. Ее дедушка вчера начал строить. А они все равно лезли!

– Надо было звонить ноль два.

Алена покачала головой: