Победителей не любят

– То же, что и ты! – отвечала я уже из ванной и, чистя зубы, думала о том, каким милым выглядел утренний Никита. В растянутых, почти домашних толстовке и штанах без макияжа и укладки он меня уже видел. Так нечестно. Нужно было исправить это недоразумение. Теперь настало время предстать перед ним в более совершенной форме. Лучшее, что может сделать женщина для своей привлекательности, – это просто немного подчеркнуть природную красоту. Удивительно, но за час с небольшим мне удалось выспаться, поэтому я делала все быстро и бодро: приняла душ, уложила волосы на одну сторону, сделала легкий освежающий мейк, нанесла на тело увлажняющий лосьон и надела одно из любимых платьев – бежевое, обтягивающее до колен. Его скромный цвет эффектно оттенял загар. Спина была немного открыта. Оно мне очень шло и выгодно подчеркивало все мои внешние достоинства, а недостатки у меня разве что внутренние: сложный характер, например. К этому платью и босоножкам, которые я собиралась надеть, отлично подходило золото, поэтому я добавила маленькую сережку на то ухо, которое было закрыто волосами, а на открытое – неброский каф, на шею – кулончик с тоненькой цепочкой и любимый браслет – на ногу. В общем, привела себя в порядок так, если бы действительно отправлялась в свадебное путешествие. Последний штрих – любимый летний парфюм с ароматом сочного манго, который привезла мне подруга из Таиланда.

Я собрала вещи и вышли из ванной.

– Ну наконец-то! Тебя не было целых восемнадцать минут! – крикнул мне Никита из другого конца студии, по которой распространялись аппетитные запахи того, над чем он колдовал у плиты.

В мое отсутствие напарник уже успел переодеться. На нем были светло-серые брюки и синяя рубашка, и снова это все чертовски ему шло.

– Ты теперь каждый раз будешь проверять меня на время? – с усмешкой спросила я, подойдя к Никите, но напарник пока был слишком увлечен приготовлением завтрака, от которого не отвлекался ни на секунду.

– Скорее всего. Я просто люблю следить за временем, – ответил он, взяв мельничку для перца и потрещав ей над блюдом.

– Может, тебе помочь? Давай я пока сделаю кофе.

– Кофе уже, – он повернулся и застыл на несколько секунд, удивленно разглядывая меня с головы до ног и обратно, – готов.

– Хорошо, тогда давай пока его налью. Где у тебя чашки? – притворялась я, будто не замечаю его реакции, но неожиданно для себя покраснела.

– Отлично выглядишь, – продолжал рассматривать меня Никита, и я обратила внимание, как особенно он задерживал взгляд на тоненькой золотой цепочке, которая поблескивала вокруг моей лодыжки, – тебе очень идет это платье и браслет на ноге.

– Спасибо! У тебя там ничего не подгорит? – хихикнула я, обращая внимание напарника на шипение, доносящееся со стороны сковородки, которое, скорее всего, сигнализировало об опасности остаться без завтрака.

– Ой! – спохватился он, быстро повернувшись к плите, затем проверил состояние блюда с помощью кухонной лопаточки и выключил огонь. – Ты вовремя мне напомнила про еду. Фух! Все в порядке, только подрумянилось самую малость, так даже вкуснее. Ах да, чашки сейчас достану, – замешкался Никита.

Пока я наливала ароматный кофе, он разложил завтрак на тарелки и подал к столу, садясь напротив меня:

– Жареные яйца в тостах с авокадо, шпинатом, рукколой и перцем. Приятного аппетита!

– Ух ты! Выглядит очень вкусно, пахнет так же! – удивилась я, нетерпеливо разрезая горячий тост, чтобы скорее попробовать. – Боже! Какая вкуснятина!

– Да брось! Это всего лишь яйца, хлеб и немного зелени.

– Не скромничай! Ты же прекрасно понимаешь, что вся фишка в сочетании.

– Ладно-ладно, комплимент принимается, – смущенно улыбнулся он, но сквозь эту стеснительную улыбку все равно чувствовалась Никитина особенная, непоколебимая уверенность в себе. Для меня такое удивительное сочетание скромности и дикого обаяния, за которым стоит твердость характера, казалось невозможным.

После милой утренней беседы последовали деловые разговоры, которые вновь сопровождались любимым кофе. Никита нагуглил то место, адрес которого иероглифами написал мне Минь Чи, но все карты дружно указывали на одно и то же странное заведение – баню.

– Серьезно? Баня? – не могла поверить я своим глазам. – Да этот китаец издевается надо мной. Точно, он меня просто одурачил. Впрочем, это было ожидаемо.

– Подожди, вот у меня все пока более-менее сходится.

– Но как?

– Во-первых, бани в Китае, пожалуй, самое распространенное заведение. Они встречаются там на каждом шагу, поэтому прикрыть что-то баней проще всего. Сейчас я попробую найти план здания, – Никита быстро застучал пальцами по клавиатуре ноутбука, на экране которого мельтешили иероглифы.

Мне всегда было интересно, как выглядит процесс набора китайских закорючек на компьютере. Я заметила, что напарник сначала писал слово английскими буквами, которые потом превращались в иероглифы. Спустя несколько секунд он показал мне результат: