Победный «Факел Гаргалота»

Я не старался распалять себя сценами грабежа и насилия, все напротив – нельзя, чтобы руки дрожали, однако перед глазами разворачиваются красочные сцены, как эта грубая солдатня врывается в прекрасный цветущий город, предавая все огню, убивая и насилуя, а как я, будучи демократом, могу позволить, чтобы эти сволочи насиловали женщин прямо на улицах без их согласия, это беспредел, это нарушение чего-то важного…

Ножки винтовки вошли в твердое дерево, словно в мягкую глину, я перевел дыхание и посмотрел в оптический прицел. За это время уже с десяток кораблей миновали прямую линию, связывающую меня с берегом, я мягко выдохнул и еще нежнее коснулся спусковой скобы.

Тяжелая пуля ударила на ладонь ниже ватерлинии. Я успел увидеть всплеск и моментально образовавшуюся огромную дыру, но поспешно начал ловить в прицел второй корабль, третий, четвертый…

Внизу на палубе стоит несмолкаемый довольный крик, прерываемый только ликующими воплями, когда первый корабль задрал корму и ушел под воду, а за ним второй, третий…

Я, сцепив челюсти, стрелял все быстрее, дистанция не настолько велика, чтобы целиться тщательно, а винтовка сама стабилизирует пули, где каждая бьет точно в указанное место.

Снизу донесся тревожно-радостный вопль:

– Адмирал!.. Только два прорвались!.. Остальные застряли!..

– Навсегда, – процедил я, – и уже не отстрянут…

Корабли все идут и идут, некоторые начали останавливаться и подбирать тонущих, остальные лишь ускорили ход и так перегружены – волны едва-едва не плещут через низкие борта.

Этих я расстреливал с наибольшим наслаждением, еще и как гуманист, – как смеют не остановиться и не спасать своих боевых товарищей? Ну и что, если сами на и так переполненном корабле потонут, это второстепенно, главное «сам погибай, но товарища выручай!». Это и красиво, и благородно, и в духе недемократических ценностей, что вбивала нам в головы мораль выживания общества.

Плечо начало тихонько ныть, я даже восхитился, это на примерно тридцатом выстреле, а раньше начинало скулить уже на пятом, вот что значит хай-тек и забота о человеке: тридцать кораблей затопил, массу здоровых сильных мужчин предал смерти в морской пучине, а плечо только-только начинает робко напоминать насчет заслуженного отдыха…

Каравелла «Факел Гаргалота» за это время сделала два бабаха из катапульты, просто не утерпели, оба раза не то чтобы промахнулись, но камни упали в воду, где ее даже не видно из-за множества голов утопающих, однако на обоих кораблях всякий раз поднимали довольный рев.

Снизу прокричал Джордж Майерс, корабельный боцман:

– Адмирал!.. Что с тонущими?

– Не отвлекать, – распорядился я. – Люди делом заняты, а ты с суетой мирской жизни… Стыдись!.. Будь серьезнее.

Похоже, он устыдился, во всяком случае не отвлекал, а из-за горизонта продолжают появляться все новые корабли, я сцепил челюсти и расстреливал их холодно и расчетливо.

Нужно освобождать место как для кораблей нового типа и нового класса, так и для новых общественных формаций. Для этого нужно, чтобы носители старых взглядов ушли. Подальше, подальше, откуда не возвращаются, на этом стоит прогресс, а в этом мире прогресс представляю я. Как умею, конечно, а умею, разумеется, превосходно, так как я всегда прав, а все остальные дураки набитые да еще и круглые…

– Адмирал, – прокричал с клотика матрос, – последние корабли!.. Осталось всего двенадцать…

– Всего, – пробормотал я, – ничего себе…

До чего же народ быстро привыкает, мелькнула мысль. Сперва ужасались, потом восторгались, а теперь жадно ждут, что перетоплю всех, я же неведомый Улучшатель, как же здорово, что я на их стороне, и как здорово, что они со мной, первыми обучаются как строить такие исполинские корабли, так и управляться с ними на море.

Глава 14

Я стрелял и стрелял, наконец в конце кильватерной цепи гарнских судов показались два корабля, что отличаются просто непристойно пышным украшением. Они попытались остановиться, уже развернулись, но каравелла «Факел Гаргалота» то ли искусным маневром, то ли нечаянно преградила им дорогу.

Барбейдж всмотрелся и крикнул ликующе:

– Они сдаются!.. Вон машут!.. Глерд Юджин, они сдаются!

– Пленных не берем, – отрезал я.

– Но там бросили оружие, вон посмотрите…

– И что? – отрезал я. – Да насрать!.. Только что были с оружием и планировали убивать и грабить в захваченной столице. Не будьте мелочны, глерд Себастьян. А то просто педант какой-то…

Он сказал виновато:

– Да я так… обычно же в плен берут…

– Нужно осовременить военные действия, – заявил я. – Больше жертв – меньше войн. А то как театральные постановки… Война не должна быть красивой и безопасной!..

Я поймал в прицел нужное место, палец плавно вжал курок. В плечо болезненно толкнуло, это ж сколько я сделал сегодня выстрелов, уже не только плечо, а весь я сплошной кровоподтек.

Барбейдж радостно вскрикнул:

– Есть!.. Дыра такая, барана можно пропихнуть!..

– И уже зачерпывает воду, – крикнул кто-то снизу. – Остался еще один, последний…

Я сказал зло, но с облегчением:

– Последний? Прекрасно.

– Может, пощадите?