Победный «Факел Гаргалота»

– Конечно. Чуть ли не всех стран мира!.. Там же… эх… Почему ты не отговорил ее от такой дури?

– А вы? – поинтересовался я.

Он буркнул:

– Я не знал, что вот так р-раз и возжелает поехать с отъявленными лоботрясами!.. Наверное, ты чем-то ее обидел.

Я дернулся.

– Да на хрена это мне?

– Не знаю, – ответил он, – но вид у нее был обиженный.

– Ну обиженный, – ответил я с оттенком злости, – так обиженный, не мое дело. Женщины всегда придумают, на что обидеться. Даже и не стану пытаться понять. Да и вообще…

Автомобиль стремительно, нарушая правила, пересек двойную разделительную и понесся в сторону выезда за город.

– А сейчас куда? – спросил я.

Он ответил отстраненно:

– Самолет уже заправляют.

– Ого, – сказал я, – куда?.. Ах, догадываюсь.

– А как иначе? – сказал он нервно. – Она у меня единственный сын, а ее сестры – просто куколки, что вырастут бабами. Не-ет, за Леонтию я все отдам…

Мимо по обе стороны дороги стремительно помчались навстречу и тут же пропадали за спиной особняки и небоскребы, затем распахнулась широкая дорога через дикую степь, и я почти увидел вдали скачущих призрачных половцев и печенегов.

Но рассмотреть не успел, впереди выросло высотно-изогнутое здание аэропорта. Подъехали с тыльной стороны, где самолеты частных компаний, архейдж, минуя салютующую охрану, сразу пронесся к трапу самолета.

Я пытался пропустить Крамера вперед, старший как-никак, но он, словно опасаясь, что сбегу, властным кивком послал меня вверх по лестничке, а сам, как конвоир, поднялся следом.

Двое бодигардов едва успели покинуть джип и вскочить за нами, как трап тут же убрали, двигатели уже работают, и самолет без всякого выруливания начал все ускоряющийся разбег.

Глава 15

Крамер молчал, пока нас, завалив на спины, вдавливало в мягкие подушки, я тоже помалкивал, отсюда не сойдешь, хотя можно, но надо быть совсем уж дураком, а я не совсем, хотя вижу как веду себя часто по-дурацки, но у меня, как у всех гениев, мозг настолько мощный, что осознание, как надо было поступить правильно, приходит только потом, когда вляпаешься по самое немогу.

– Тебе нужны данные? – спросил он.

– Какие? – поинтересовался я. – Если типа того, сколько ног у многоножки, то это лишняя информация, а я свой чистый мозг не хочу засорять всяким мусором, пусть это и не мусор, но у меня высокие интересы…

Он прервал:

– Данные о захваченном судне!.. Да не в окно смотри, сейчас поднимемся над облаками, все равно ничего не увидишь.

– А зачем? – ответил я. – Мне как-то суша ближе. А вода мокрая. Я, как и большинство гордых и независимых мужчин, даже мыться не люблю. К тому же из-за этого глупого суеверия смывается защитный слой иммунной системы, как говорят медики.

Он прервал уже злее:

– Но что-то же прикидываешь? Каким может быть вообще план освобождения?

– Чего? – переспросил я. – Для этого есть натасканные на такое составление. Мы же летим, как я просвещенно понимаю, посмотреть и посочувствовать? И поболеть за доблестный спецназ?

Он напомнил почти с угрозой:

– Там моя Леонтия.

– Яхта личная или государственная?

– Яхта принадлежит Леггинсу, – сказал он все так же мрачно и почти виновато, – но сам он сейчас в Южной Америке. Там начали копать какой-то канал в противовес не то Суэцкому, не то Панамскому, а на судне пока плавает его сын Брамер.

– По работе? – спросил я наивно.

Он поморщился.

– Не всех из золотой молодежи удается пристроить к работе.

– А точнее говоря, – обронил я, – никого. Или почти никого. Зачем, когда можно гулять на папины миллионы? Ну-ну, что там еще интересного для такого наивного и бледного юноши, как я, типично нетипичного образца ненашего времени?

– Яхту захватили внезапно, – сообщил он сухо, – никто из сорока охранников даже пикнуть не успел.

Я охнул.

– Сорока? Где же все помещались?.. И вообще зачем так много?..

– Это не много, – отрезал он сухо, – было больше сотни.

– Чего-чего? – перепросил я, не веря своим ушам. – На яхте? Они что, на головах друг у друга сидели?.. Да и то…

Он сказал совсем зло:

– Длина яхты двести метров, ширина – двадцать пять, двенадцать палуб, корпус из стали, надстройки тоже, но есть из высокопрочного алюминия. Что еще? Скорость – сорок пять узлов, крейсерская – тридцать восемь…

– А это много или мало? – спросил я. – В километрах бы понятнее… Хотя не надо, мне по фигу, на каком ухе тюбетейка. Что-то еще интересное есть?

Он буркнул:

– Водоизмещение – двадцать тысяч тонн.

– И это пропустим, – сказал я. – Для меня это все как состав грунта на Марсе.

Он даже не дернулся, коротко вздохнул.

– Да, понятно… двенадцать палуб, два танцевальных зала, три кинотеатра и сто пятьдесят кают для гостей. Так что не совсем друг у друга на головах.

– А меры защиты? – спросил я. – Все-таки миллиардер гуляет с цыганами и медведями…

– Противорадарные, – сообщил он, – и зенитные установки для отпугивания папарацци.

– Зенитные?

– Без боевых патронов, – объяснил он. – Но можно и боевыми. Две подводные лодки для гостей, на случай, если изволят осмотреть дно и всяких там крабов в естественных условиях…