Победы, которых могло не быть

Веллингтон, организовавший наблюдательный пункт на гребне Мон-Сен-Жан под кривым вязом, отлично видел, как волны французской пехоты одна за другой разбиваются о каменные стены замка. Тем временем на склон холма дождем сыпались ядра. Однако Веллингтон давным-давно научился не размещать войска на позициях, уязвимых для артиллерийского обстрела. Он держал большую часть своих полков в резерве, за гребнем, вне досягаемости для настильного огня французских пушек. В первом эшелоне находился совсем небольшой голландско-бельгийский отряд генерала Байлендта; нетрудно понять, что он нес тяжелейшие потери.

Пока разворачивались все эти события, солдаты 33000 резерва маршала Груши предавались полному безделью; несмотря на далеко не раннее время, их командир и генерал Жерар только-только сели завтракать. Издалека доносился глухой рокот пушек.

— Сражение началось,— кисло заметил Груши.

— Mort maréchal,— взывал Жерар,— нам нужно незамедлительно выступить туда, где стреляют.

Груши и слушать об этом не хотел. Престарелый маршал считал своей первейшей обязанностью точное выполнение приказов императора, которых он в силу своего скудоумия абсолютно не понимал.

Корпуса Рейля и Жерома застряли перед Угомоном, так и не сумев сломить сопротивление Колдстримской гвардии Макдоннелла. Тогда император приказал Нею захватить постройки Ла Э-Сент. После яростной рукопашной схватки, разгоревшейся у каменной ограды, пехотинцы Нея проникли в огород, однако так и не сумели взять штурмом здания, где насмерть стояла рота Королевского германского легиона под командованием майора Бэрйнга. Одним словом, здесь тоже вышла осечка, фланговые укрепления, способные серьезно помешать атаке по центру, так и остались в руках англичан.

Около часа дня в дело вступил новый, жизненно важный фактор. Один из адъютантов Наполеона заметил на горизонте облачко пыли. Наполеон взял подзорную трубу и увидел плотную массу войск, явно направлявшуюся к позициям Веллингтона. Он облегченно вздохнул — Груши нацелился на незащищенный фланг герцога. Однако радость императора продолжалась совсем недолго — пока к нему не привели пленного пруссака. Неожиданная новость оглушила, как удар кувалдой по голове. Никакой это не Груши, а корпус фон Бюлова, идущий на соединение с Веллингтоном. Наполеон не сомневался, что Груши со своими 33000 с минуты на минуту остановит пруссаков, однако, на всякий случай, он послал ему записку: «Бюлов намерен атаковать наш правый фланг. Поэтому, не теряя ни минуты, присоединяйтесь к нам, дабы разгромить Бюлова, чьи силы к моменту вашего подхода уже успеют вступить в действие»[101]. Чтобы подстраховаться от любых неожиданностей, он приказал легкой кавалерии Дюберви и Дормона выставить заслон на правом фланге, к которому медленно, но неуклонно приближались пруссаки, а затем послал туда же шестой пехотный корпус под командованием Лобау. Император знал, что имеющиеся в его распоряжении войска вполне способны разбить Веллингтона до того, как прусский корпус сумеет ввязаться в сражение. Он быстро обдумал ситуацию. И Угомон, и Ла Э-Сент все еще в руках противника, а прусский корпус угрожающе нацелился на правый фланг. Нужно атаковать Веллингтона в центре.

— Сульт, направьте приказ Первому корпусу д’Эрлона и передайте Нею, чтобы он поддержал его кавалерией Мило.

— Но, сир, пруссаки...

— К черту пруссаков, мы разобьем Веллингтона раньше, чем они сюда поспеют.

Он не сомневался в своей правоте, пруссаки подходили слишком медленно и осторожно, чтобы повлиять на исход предстоящей схватки. Нужно взломать центр английской обороны, все остальное приложится.

Веллингтон провел все это время под своим кривым вязом. Французские ядра с воем проносились над его головой и падали за спиной, не принося никакого вреда войскам. Отчаянно палило солнце, однако герцог не замечал жары, все его внимание было сосредоточено на склоне холма. Там начиналось что-то новое. Из плотных клубов пушечного дыма показалась атакующая пехота. Корпус д’Эрлона, состоящий из четырех пехотных дивизий, и приданная ему легкая артиллерия. Они сходу захватили Сандпит и хутор Паплот, однако Ла Э-Сент все еще держалась. Веллингтон встревожился, в его обороне обозначились серьезные прорехи. Он послал депешу Байлендту, возглавлявшему голландско-бельгийский отряд: «Генерал, вы не можете отступать. В противном случае, у нас оголятся фланги». Байлендт и сам это понимал. Но как могли его незначительные и сильно поредевшие силы остановить продвижение четырех свежих дивизий?