Побег авторитета

Мы прошли в зал. Я занял свое место. На другой стороне сел прокурор. Вошла сторона потерпевшего с адвокатом. Тот замешкался, не зная, куда ему садиться. Он встал в проходе, размышляя — то ли садиться на место адвоката с противоположной стороны, то ли на скамью, где сидит прокурор. Я ничего подсказывать не стал — пусть сам разбирается!

Вскоре дверь открылась, и в зал вошли конвоиры. Они ввели Виктора. Я посмотрел на него и обомлел. Передо мной предстал не Виктор, а какой-то полуразвалившийся мужчина. На нем были одеты спортивные брюки с вытянутыми коленками, какая-то измятая, не очень чистая фуфайка. Волосы торчали в разные стороны, неопрятная щетина. Взгляд не фиксировался, а постоянно перебегал с одного предмета на другой. «Надо же, — подумал я, — вошел в образ!» Я чуть было не рассмеялся, настолько комично выглядел Виктор. Я-то знал, в чем дело! Я прикрыл рукой лицо, стараясь скрыть улыбку от окружающих.

Виктор медленно сел на скамью и опустил голову. Тут произошло неожиданное. Из рядов, где сидела братва Вороны, поднялись два парня. Они почти вплотную подошли к решетке, за которой сидел Виктор.

— Смотри в глаза! — сказал один из них строго. Конвоиры забеспокоились.

— Уважаемые, сядьте на место! — говорили они. Но ребята не реагировали. Обстановка накалилась. Один из ребят стал разговаривать с Виктором полушепотом. Я понял, что начинаются угрозы. Я вопросительно посмотрел в ту сторону. Но в этот момент дверь открылась, и секретарь произнесла:

— Прошу всех встать! Суд идет!

В зал вошли женщина-судья и два народных заседателя — мужчина и пожилая женщина. Перед тем как начать, судья посмотрела на адвоката другой стороны, так и не севшего до сих пор и стоящего между рядами.

— Вы кто? — спросила она. — Почему вы не можете сесть?

— Я адвокат потерпевшего. Я не знаю, куда садиться, ваша честь! — От волнения парень стал заикаться.

Судья смутилась.

— По идее, если вы представляете потерпевшего, вам уместнее сесть рядом с прокурором, — сказала она и взглянула на прокурора. Тот кивнул.

Адвокат сел на указанное место и раскрыл толстую папку. «Хорошо подготовился! — подумал я. — Ну ничего, сейчас мы тебя разобьем!»

Судья начала перечислять, кто участвует в судебном процессе, — судья, народные заседатели, прокурор, адвокат, адвокат потерпевшего, свидетели… Затем она огласила статью, по которой обвиняется мой подзащитный, спросила, получил ли он вовремя обвинительное заключение. И тут настало время отвечать Виктору.

— Подсудимый Князев, вы обвинительное заключение когда получили? — спросила судья.

Виктор сидел неподвижно и молчал.

— Подсудимый Князев, я к вам обращаюсь!

Виктор медленно встал и отвернулся в противоположную сторону. Хорошо играет, черт возьми!

Судья начала раздражаться:

— Вы что, не понимаете русского языка? Я спрашиваю, когда вы получили обвинительное заключение, какого числа?

— Ваша честь, мой клиент себя чувствует не совсем хорошо, — сказал я, — поэтому позвольте ответить на этот вопрос за него мне. Из дела видно, что он получил заключение 14 марта.

— Это я знаю, — сказала судья. — Но я хотела бы это услышать от него.

— Ваша честь, — продолжил я, — я бы хотел чуть позже объяснить поведение моего клиента.

Судья недоуменно взглянула на меня, не понимая, в чем дело.

— Хорошо, — сказала она. — Начинаем судебное заседание! Какие у кого будут ходатайства? Товарищ прокурор, у вас есть ходатайства?

Прокурор, одетый в синюю прокурорскую форму, встал словно по стойке «смирно»:

— Ваша честь, пока у меня никаких ходатайств нет.

— Хорошо. У защиты?

Я поднялся:

— Есть ходатайство, ваша честь!

— Слушаю внимательно.

Я специально сделал паузу.

— Я прошу дело в отношении моего подзащитного направить на доследование по той причине, что следственные органы грубо нарушили статью Уголовно-процессуального кодекса — не провели судебно-психиатрическую экспертизу моего подзащитного.

— А при чем тут экспертиза? — поинтересовалась судья.

— Дело в том, что мой клиент полтора года назад получил серьезную контузию в результате взрыва легкового автомобиля, в котором он находился, и соответственно у него налицо все признаки контузии, которая особенно обострилась к началу суда, — специально добавил я, словно оправдывая поведение Виктора. — Поэтому я считаю, что он может неадекватно воспринимать происходящее вокруг и не в полной мере может защищать себя, что нарушает его право на защиту. Поэтому я прошу направить дело на доследование и назначить судебно-психиатрическую экспертизу моего подзащитного.

— А что, — спросила судья, — разве судебно-психиатрической экспертизы не было?

— Не было, ваша честь.

Судья быстро стала листать уголовное дело, затем вопросительно посмотрела на прокурора. Тот пожал плечами. Было ясно, что они не знали об отсутствии экспертизы.

— Хорошо, — произнесла судья, — суд удаляется на совещание!

Все присутствующие, кроме меня, естественно, не могли понять, что произошло. Особенно сторона потерпевшего. Пацаны подбежали к адвокату, тот только пожимал плечами и не мог ничего толком объяснить.