Побег из гламура

Краем глаза Лида заметила, что к полосатому папику подсела девица лет восемнадцати — то ли дорогая шлюшка, успешно изображающая приличную девушку, то ли приличная девушка, успешно изображающая дорогую шлюшку. Лида расстроилась — нигде нет прохода от этих малолеток! Просто на пятки наступают! И мужики с ума посходили — подавай им поголовно сопливых девчонок, на женщин старше тридцати они и взгляд не бросят. Лиде еще нет тридцати, но эта ненавистная роковая цифра подвигается слишком близко. Что греха таить — она боится перешагнуть тридцатилетний рубеж, не устроив своей судьбы. Ужасно боится. После тридцати шансы найти богатого мужа катастрофически падают.

— Ты здесь одна? — осведомилась смутно знакомая незнакомка.

Лида не успела слепить правдоподобный ответ, но та уже забыла про свой вопрос и зашептала, округлив глаза:

— Смотри, Ульяна! А говорили, что она с Петей в Биаррице! Выглядит просто ужасно!

Лида не успела повернуться, как ее собеседница потянулась к недопитому бокалу, принюхалась, уморительно сморщив нос, и пренебрежительно фыркнула:

— Что ты пьешь? Это же фирменная отрава! Этим пойлом только заборы в Бобруйске красят!

— А мне нравится, — обиженно выдавила Лида, все еще пытаясь вспомнить, где она встречала эту девицу. У Лизки? Вроде бы нет… Может, в прошлом году в Сен-Тропе?

Девица взяла сигарету из Лидиной пачки, лежащей на столе, и поискала глазами зажигалку. Лида нехотя открыла сумочку. Девица вытянула шею, жадным взглядом обшарила содержимое сумки и вдруг уверенным жестом выхватила розовую пластмассовую пудреницу, которая использовалась Лидой не по прямому назначению, а именно: в ней хранился запас кокаина. Немного, совсем чуть-чуть, на всякий пожарный случай.

— Ох, как раз нужно носик попудрить! — фальшиво-оживленным голосом вскричала девица, и Лида все поняла: она привязалась к случайной знакомой, чтобы раздобыть немного кокса. Потому что ни один нормальный человек не поверит, чтобы можно было носить в дорогой сумочке такую дешевую пудреницу. А может, они и вовсе не знакомы? Просто припекло девушку, вот и бросается на людей… Однако она знает, как Лиду зовут, стало быть, где-то они пересекались. Но где? В клинике, где Лида делала липосакцию?

Она не успела додумать ускользающую мысль, а девица понизила голос и придвинулась:

— Ну чего мы сидим как неродные? Пошли, сделаем по дорожке! Исключительно для настроения…

— У меня мало, — ответила Лида недовольно.

— Чепуха, хватит на двоих! Ну, не жадничай, подруга! Ты только посмотри — Миша Рудяк! С кем это он? Ну и мочалка!

Лида повернулась, успела разглядеть знаменитую лысину, прежде чем она скрылась в толпе. Привычно расстроилась: еще одна удачливая охотница подцепила мультимиллионера… Собеседница уже тянула ее из-за стола:

— Ну что ты как двоюродная! Пойдем, разнюхаемся по самой крошечке, для радости жизни… Что ты жадничаешь? Когда у тебя не было, я тебе давала…

Может, врет, а может, и правда… всех не упомнишь… Лида снова скосила взгляд на часики. Она ждала его полтора часа. Ну он и скотина! Ну ладно, ему же хуже…

Она поднялась из-за стола.

Проталкиваясь через середину зала, Лида машинально ответила на чье-то приветствие, помахала двоим знакомым, состроила глазки симпатичному мужику. Новая подруга (или старая знакомая) буквально втолкнула ее в туалет.

К счастью, там никого не было.

Подруга щелкнула замком сумочки (Fendi, само собой), достала Лидину пудреницу, высыпала порошок маленькой горкой на стеклянную полочку. Деловито разровняла горку золотой карточкой «Visa», которая, надо полагать, годилась в данный момент только для этого, поскольку была пуста или заблокирована, сделала две аккуратные дорожки. Две дорожки, ведущие в светлое будущее.

— На уж! — протянула ей Лида зеленую купюру с портретом американского президента.

Девица заговорщически подмигнула Лиде, свернула трубочкой купюру, втянула одну дорожку и закатила глаза.

— Кайф! — выдохнула через секунду, тряхнув головой. — Ну, давай теперь ты!

Лида взяла у нее свернутую хрустящую купюру, склонилась над полочкой. Слегка зажмурившись, предвкушая острое ощущение, шумно втянула в себя порошок, аккуратно убрав сверкающую снежную дорожку. Внутри все онемело, как от свирепого январского мороза, на мгновение стало страшно, как перед прыжком в пропасть, но через секунду в душе словно распахнулась форточка, наступила весна, защебетали птицы, запели звонкие ангельские голоса…

Лида залилась счастливым бессмысленным смехом.

Она любила сейчас все человечество! Даже его, хотя он, подонок, так и не пришел! А больше всех она любила свою новую — или старую? — в любом случае свою самую лучшую подругу… Где же они раньше встречались? Может быть, на Неделе высокой моды в Милане? Впрочем, это совершенно не важно! Какая она лапочка! Какая прелесть! Как хорошо, что они сегодня встретились!

Лида захотела обнять эту подругу, сказать, как она ее любит, как она рада сегодняшней встрече.