Побег из нубятника (Огрызок)

(**Пипидастры — мохнатые и блестящие штуковины, которыми чирлидерши трясут во время своих представлений, привлекая внимание.)

Я вышла на крыльцо следом. Хидегард зашвырнул Пузана и Тапка в пыль и любовался получившейся картиной. Величественно он выставил вперёд палец, открыл рот, и я подумала, что вот-вот сейчас огр произнесёт "I'll be back", или там "NEVERMORE". Но тот пробасил просто:

— Пошли вон! Теперь вам тут не рады!

— Смеёшься, тварь, — приподнял голову Пузан. Трактирщик поработал хорошо. Узнать в этом куске мяса самодовольного полугнома было непросто. Лично я различала только по имени. — Думаешь, поймала орка за яйца и теперь ты королева? Только таких королев в базарный день — три рубля пучок. Не купили тебя, купим другую. А твоему серому другу всё равно кого трахать. Сама напросилась…

Пока я слушала, Хидегард приволок ещё два тела и отправил в полёт к остальным. Пузана прихлопнуло сверху, и это стало последней каплей. Барыга растаял, и с него звякнуло побольше, чем с остальных оборванцев. Я направилась за компенсацией морального ущерба, и тут прямо перед глазами у меня повисла надпись:

АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД!

СРОЧНЫЙ АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД!

У ВАС ЕСТЬ 1 °CЕКУНД, ЧТОБЫ ПЕРЕМЕСТИТЬСЯ В БЕЗОПАСНУЮ ЗОНУ!

СРОЧНЫЙ АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД!

9…

8…

7…

Глава 4. Игроки и пешки

— Госпожа Затонская… Маргарита Дмитриевна… Маргарита Дмитриевна, очнитесь! — Антонина трясла меня за плечо.

— Тоня, что случилось?! Опять пожар?!

Зрение возвращалось не сразу. Я словно поднималась вверх с большой глубины. Закладывало уши, а "картинка" перед глазами плыла и двоилась. Реальность была куда меньше похожа на себя, чем вирт. Я никогда не думала, сколько по времени происходит выход из игры, но теперь понимала, что явно не десять секунд.

— Нет, Госпожа Затонская, — вид у Тони был испуганный. — Вам звонят.

Сначала я хотела её убить. Вот прямо без преувеличения, приложить чем-нибудь тяжёлым по её дурной башке. Домработница, видимо, прочитала это в моём взгляде и впервые за историю своей работы разревелась.

Оказалось, что она настолько перепугалась, не разбудив меня утром, что весь день провела в панике. И, когда зазвонил телефон, не мой обычный айфончик, а маленькая золотая вертушка, номер которой знали не больше десятка человек, Тоня запаниковала ещё больше. Телефон не унимался, и Антонина решила привести меня в чувство. Как это сделать, она не знала, и просто трясла меня. Как будто разбудить пыталась. Система восприняла это как угрозу и выкинула меня пинком из виртуального пространства.

— Опять звонит — упавшим голосом сказала Тоня, боясь поднимать на меня глаза.

— Дай сюда трубку, — ответила я. — И умойся сходи, позорище.

Звонил Герман:

— Нам нужно встретиться, Маргарита Дмитриевна.

— Подъезжай, я дома.

— На нейтральной территории, — заупрямился особист. — Не нужно, чтоб нас слышали.

— А у меня могут услышать?

— Я ничего исключить не могу, а качественная проверка займёт время.

— Хорошо, — сдалась я. — Где?

— Чебуречную на ВДНХ знаете?

— Я пожалуюсь твоему шефу, что он тебе мало платит, — прыснула я.

— Там минимальный шанс встретить знакомых. Чебуреки есть не обязательно.

— Хорошо, — я прикинула время, — буду через полтора часа.

— До встречи.

Чебуречную на ВДНХ я действительно знала. В начале двухтысячных там собирались телевизионщики и рекламисты, сценарии эфирных бестселлеров писали на закапанных жиром салфетках, а девочки из провинции ловили удачу за парой стопок водки с нужным человеком.

Знакомых я встретить не опасалась. Удачливые перебрались оттуда в Дягилев, а потом в Кису и Горыныч, а лузеры на помойку или на кладбище. Может быть, новое поколение тоже ловит там свою волну, не знаю.

Германа я заметила сразу. Он занял угловой столик и торопливо доедал свой чебурек.

— Всегда заказываю, — словно извиняясь, сказал он. — Вкусные.

Я никак не прокомментировала его слова. Ностальгии во мне это место не вызвало, и я хотела лишь убраться отсюда поскорее. Но хотя бы поняла его резоны. Шум тут стоял не прекращаясь, и записать наш разговор, вероятно, было невозможно. Хотя к чему такая секретность?

Безопасник правильно понял моё молчание. Он отложил недоеденный чебурек, тщательно вытер пальцы и вытащил из папки стопку тонких листов с машинописным текстом. Мне кажется, эти чёрные кожаные папки производят исключительно для ментов и особистов. И продают только по предъявлению удостоверения. Ни разу не видела с такой нормального человека. Неужели они сами не понимают, насколько с ними палятся?

Текст действительно был отпечатан на машинке, причём, похоже, в одном экземпляре.