Побег (ЛП)

Она надеялась запереть свои грехи на чердаке своей памяти, как будто они были мистическим портретом, на котором она пыталась изобразить демонические шрамы своей души. Но ее поступки наконец-то настигли Вэл, придя за своим фунтом плоти, и она чувствовала ожог от них на своей коже, как полузажившую татуировку.

Что о ней думали соседки по комнате? Она была уверена, что они обсуждали ее, хотя и старалась изо всех сил давать им как можно меньше поводов для этого. Она не была психопаткой. Она вовремя заплатила за комнату. Они наконец-то перестали приглашать ее куда-нибудь с собой, что оказалось немного больно, хотя именно этого она и добивалась. Ее работа приносила меньше денег, чем у них. Мередит и Джеки, вероятно, предполагали, что она бедна — и, возможно, немного нелюдима.

Но иногда Джеки, или Мередит, или и та, и другая останавливали на ней этот взгляд, который заставлял Вэл чувствовать себя так, как будто она находилась под гигантским прожектором. Как будто они поняли, что она что-то скрывает. Она получила его, когда одна из них случайно задела ее, и Вэл подпрыгнула, как будто ее спину обожгло огнем. И она видела его в один из немногих раз, когда они собрались все вместе прогуляться, и она не могла не продолжать смотреть на дверь, как на врага.

Вэл очень, очень надеялась, что они ее не раскусили. У нее больше не было сил удерживать свою рушащуюся жизнь от полного краха.

В своей комнате Вэл оделась. Черная майка на бретельках. Слишком большая фланель рубашка. Эластичные резиновые браслеты, которые она носила еще со средней школы. Многие из них настолько износились, что того и гляди порвутся. Она обычно обменивалась ими с подругами. Теперь Вэл дергала их, чтобы хоть чем-то занять свои беспокойные руки.

Она вошла в общую зону их квартиры, перекинув через руку свое поношенное пальто. Мередит оторвала взгляд от стойки, где она молола кофе во французском прессе. Перекрывая шум, она спросила:

— Ты уходишь, Банни?

Ее соседки всегда занимались подобным дерьмом. Покупали местный кофе в экологически чистых мешках из мешковины. Промывали семена киноа. Мариновали огурцы в многоразовых стеклянных банках. Они были сверкающими детьми с плакатов процветающей культуры Сан-Франциско.

Вы можете забрать девушку из пригорода, но вы не можете забрать пригород у девушки. Ее претензии на стойкость в большом городе были немногим лучше, чем иглы, которые дикобраз использовал, чтобы скрыть свое мягкое, проницаемое подбрюшье.

Вэл теребила свои браслеты, роняя кусочки пластика на пол.

— Где Джеки?

— У нее случился пожар, — сказала Мередит.

Вэл подняла глаза.

— Настоящий пожар?

— Нет, запарка на работе. Хотя она получит сверхурочные.

Ошибками в программном обеспечении обладали высоким приоритетом, достаточно серьезным, чтобы выпуски продуктов могли быть остановлены для их исправления. Тон Мередит, деловитый, но напускной, наводил на мысль, что они, вероятно, обсуждали это раньше и совсем недавно. Если и так, то Вэл ничего об этом не помнила. Она почувствовала вспышку социальной неудачи.

— Ух ты. Это отстой.

Мередит одарила ее одним из тех взглядов, и Вэл поняла, что все еще не ответила на вопрос своей соседки.

— Я ухожу, — добавила она медленным, прерывающимся голосом. — Мартин составил расписание на день раньше, поеду посмотрю.

— Ты не против купить бумажные полотенца по дороге домой? — Зазвенел чайник, и Мередит сняла его с плиты, заливая горячую воду в кофеварку.

— Бумажные полотенца? — Вэл как загипнотизированная наблюдала за тем, как льется вода.

— Да, я посмотрела. Мы все потратили.

— Бумажные полотенца, — повторила Вэл. — Конечно. Никаких проблем.

«О боже мой. Остановись. Она подумает, что ты гребаный марсианин».

Мередит вернулась к своему кофе. Его запах заполнил кухню, удушающий в своей интенсивности. Вэл вспомнила, что где-то читала, что один только его запах должен оказывать бодрящее действие, но она чувствовала себя так, словно пробиралась сквозь воду.

— С тобой все в порядке? — спросила Мередит, поднимая глаза. — Ты говоришь действительно странно.

Истерический смех клокотал у нее в горле, как изжога, и Вэл знала, что если она поддастся ему, если начнет смеяться, то не остановится.

Она громко сглотнула.

— Я в порядке, — прохрипела она.

Было ясно, что Мередит ей не поверила. Но это не стало большим сюрпризом. Большую часть этих дней Вэл сама себе с трудом верила.

***

В «Ле Виктуар» было полно народу в обеденный перерыв. Благопристойно одетые люди, толкались с маленькими семьями, молодыми парами хипстеров, что только проснулись, и женщинами, заканчивающими поздний завтрак. Вэл протиснулась сквозь толпу, блокирующую дверь, и быстро направилась в комнату отдыха сбоку от стойки регистрации.

«Я ненавижу людей», — подумала Вэл.

Комната отдыха оказалась почти пуста. Официантам не рекомендовали делать долгие перерывы на обед. Там находился только ее менеджер Мартин, что, вероятно, означало, что он решил отдохнуть от трудного клиента и проветрить голову.