Побег от Гудини. Охота на дьявола

Тяжело дыша, я переключила внимание на коробочку. Надо бежать к дяде и открыть ее там, но уже поздно, да и что он может мне предложить, кроме моральной поддержки? Если бы такой подарок получил он или Томас, они не стали бы тянуть и открыли бы сразу. Тем не менее я позволила себе еще секунду, чтобы выровнять дыхание, затем осторожно развязала ленточку и, не давая себе потерять присутствие духа, подняла крышку.

Внутри на помятом бархате лежал палец.

Я моргнула. Внезапно все звуки в каюте стали громче. Я слышала каждое тиканье часов, каждый плеск волн, тихо накатывающих на корпус парохода. Я даже слышала скрипы из смежной каюты, где, похоже, проснулась миссис Харви. И все это было чересчур громко. Я сосредоточилась на дыхании. Мне захотелось вышвырнуть коробочку из каюты, но это было бы безрассудно. Отрезанный палец меня не укусит.

Под пальцем лежал сложенный клочок кремовой бумаги, немного заляпанный кровью. Я уже была встревожена пальцем, а теперь на меня накатила новая волна смятения. Записка от убийцы не может означать ничего хорошего.

Трясущимися руками я достала бумажку из коробочки, стараясь не прикасаться к новой улике. Развернув записку, я возблагодарила бога, что уже сижу. Если бы стояла, то наверняка бы рухнула на месте.

«Мисс Уодсворт,

Считайте это первым и последним предупреждением. Прекратите расследование или в следую-щий раз получите не палец, а голову вашей кузины. Мое представление почти закончено, и, если вы сыграете новую роль послушной девушки, в порту я отпущу Лизу живой. Если не подчинитесь, судьба покарает не только вас».

Я перечитала угрозу. Сердце билось быстрее, чем метались мысли.

Лиза.

Лиза в опасности.

Она у убийцы, и я всеми фибрами души понимала, что он не шутит. Он уже искалечил ее бедную, невинную руку. Он убьет ее, а тело выставит в декорациях очередного спектакля. И это целиком моя вина. Я прижала руки к глазам так сильно, что на закрытых веках появились белые вспышки. Я не могла просто сидеть и ждать, когда Лизу вернут невредимой. Это противоречило всему, чем я дорожила. Но нельзя было также показать, что я ее разыскиваю.

Я принялась расхаживать по маленькой каюте. Никогда я так сильно не чувствовала себя птицей в металлической клетке. Разве может на пароходе быть такое непостижимое количество укромных уголков, где можно вершить гнусные дела? Я позвонила прислуге. Нужно послать за единственным человеком, который может помочь в этой ситуации.

Я нацарапала записку с инструкциями, где встретиться, и к приходу горничной уже надела пальто и натянула плотные перчатки.

– Отнесите без промедления. Скажите ему, что это срочно.

Она кивнула и ушла так же быстро, как и явилась. Не в силах больше ждать, я выскользнула в ночь и побежала к единственному месту, где мне не казалось, что вокруг смыкаются металлические стены.

Глава 36 Полночные встречи

Прогулочная палуба

первого класса

Королевский почтовый

пароход «Этрурия»

8 января 1889 года

Я стояла у борта, глядя, как необъятная пустота океана разрастается до огромного чудовища, от которого невозможно скрыться. Сердце билось как сумасшедшее. Сложно представить, что в начале недели я думала, будто это плавание идеально подходит для того, чтобы предаваться мечтам.

Теперь Лиза похищена, ее палец лежит в бархатной коробочке, а на пароходе полно людей, каждый из которых располагает возможностью и мотивом. Наверняка ответ лежит на поверхности, блестит, словно осколок стекла, отражающий лунный свет, и ждет, чтобы его нашли. Если бы только я могла ухватить его, прежде чем с кузиной случится немыслимое.

Я почувствовала его присутствие еще до того, как он заговорил, и обернулась. В темноте он казался всего лишь силуэтом, но потом шагнул ближе.

– Т-ты что-нибудь выяснил? – заикаясь, спросила я.

Томас накинул мне на плечи свое пальто и уставился на океан.

– Капитан Норвуд отправил весь экипаж обыскивать корабль. Они прочесывают каждый дюйм, гнев твоего дядюшки – самая лучшая мотивация. Если Лиза… – Он резко вдохнул и громко выдохнул. – Они не перестанут ее искать.

Он обнял меня, но я все равно дрожала. Лизу мучили. Это моя вина. Из-за моей дурной тяги к преступлениям она оказалась в самом эпицентре одного из них. Отец был прав, когда несколько месяцев назад сказал, что порядочные люди не лезут в грязную изнанку мира.