Побег от Гудини. Охота на дьявола

Когда тот попрощался, мне не показалось, что мир перестал вращаться. Томас приподнял шляпу и пошел прочь.

В своем воображении я бросилась за ним, вцепилась в пальто и умоляла остаться. Взять меня с собой. Нарушить дядин приказ остаться в Нью-Йорке, чтобы проследить за делом, и без промедления обвенчаться со мной в церкви. Бабушка живет недалеко – хотя, учитывая, что я не получила ответа ни на одно из своих писем, возможно, она путешествует по континенту – и могла бы стать нашей свидетельницей, хотя бы ради того, чтобы насолить отцу.

В действительности же я сжала губы и кивнула, глядя, как он уходит прочь неизвестно на сколько. Может быть, на несколько недель. А может быть, навсегда. Что бы он ни выбрал, я переживу. Будет трудно, но я найду способ. Томас остановился спиной ко мне и забарабанил пальцами по дверной раме. Затаив дыхание, я ждала, что он пошутит или вернется и заключит меня в объятия, но в следующее мгновение он оттолкнулся от рамы и исчез внутри парохода.

Я не успела подавить вырвавшееся из груди рыдание. Я не имела ни малейшего представления о том, почему мне казалось, что мы прощаемся навечно. Но где-то в глубине души я понимала, что если я его не остановлю, то мистер Томас Кресуэлл покинет это судно и мою жизнь навсегда. Я схватилась свободной рукой за перила ограждения, отвлекшись на обжигающе ледяное прикосновение. Скоро мне понадобится уйти в тепло: ноющая боль в ноге становилась сильнее.

Я сосредоточилась на физической боли вместо новой, более сильной в груди.

Мы вместе с Томасом сверкнули, как падающие звезды, и так же быстро разлетелись в стороны.

Мы остановили Баварского потрошителя. Сняли подозрения с остальных актеров «Лунного карнавала». Томас просто обеспечит здесь судебно-медицинскую помощь, пока мы с дядей отправимся к пункту нашего назначения, где он наверняка нас нагонит. Скоро все будет хорошо, просто я придавала нашему прощанию слишком большое значение. После всех смертей, с которыми я столкнулась, мое нежелание прощаться с любимым человеком было легко объяснимо. Я напомнила себе: наука – тот алтарь, перед которым я молюсь. И она дарует мне покой.

Еще долго после ухода Томаса я мысленно повторяла эти слова, глядя на море.

Эпилог

Лиза шла по прогулочной палубе, низко надвинув капюшон, чтобы уберечь прическу от ветра, дующего с Гудзона. Она остановилась рядом со мной и стала смотреть вниз на то, как сгружают цирковой багаж. Я восхищалась нарисованными на ящиках лунами – черными кругами с серебристыми полумесяцами.

«Лунный карнавал» отправляется развлекать новых зрителей в новом городе. Я не сомневалась, что Мефистофель будет покорять сердца и умы всех, кого встретит. Гудини тоже ждет блестящее будущее. Он уже начал превращаться в легенду. Я чувствовала, что мы еще услышим о них.

Но не была уверена, что это хорошо.

– После всего, что ты совершила, я думала, что у тебя хватит смелости сказать ему правду, – произнесла Лиза, не отводя глаз от ящиков внизу.

– Кому? – уточнила я. – Мефистофелю?

Она хлопнула меня по руке.

– Не прикидывайся дурой.

Андреас дал ей какое-то снадобье, от которого она потеряла сознание. Где-то через пару часов после моего героического представления она вернулась в каюту невредимой. Он симпатизировал Лизе, которая своим мятежным духом напоминала ему ненаглядную Лизель, и избавил ее от дальнейших мучений и смерти. Я наморщила лоб, и она вздохнула.

– Честно? Ты вскрываешь покойников в поисках разгадки их смерти. Ты обожаешь резать, чтобы решить загадку. И все же ты безнадежна, дорогая кузина, когда тебе нужно быть правдивой. Особенно перед самой собой. – Она уставилась мне в лицо, уперев руки в бока. – Ты сказала мистеру Кресуэллу, что любишь его? Что не можешь дождаться следующей встречи? Что боишься того, что он винит себя каждый раз, когда видит твою рану? – Она пристально посмотрела на меня и покачала головой. – Нет, не сказала. Запихнула все внутрь и притворяешься, что все хорошо. Но ведь это неправда? Ты волнуешься.

– Я… это… это очень сложно.

Лиза фыркнула.

– Кузина, это на самом деле вообще не сложно. Томас, каким бы хитроумным он ни был, верит всей полуправде, которую ты говоришь ему и самой себе. Он не может заглянуть под твою маску. Похоже, это единственное, что он не может разгадать, и держу пари, это потому, что он испытывает к тебе слишком сильные чувства. Я уверена, он считает, что поступает как джентльмен, оставляя тебя, дает тебе возможность последовать за Мефистофелем, даже если это разобьет ему сердце. Ты заметила, какие у него красные глаза? Он не спал с тех пор, как тебя ранили. Дядя пытался увести его из твоей каюты, а твой мистер Кресуэлл чуть не озверел от идеи покинуть тебя. Вы оба такие умные в вопросах разума, но в сердечных делах… Как пришельцы из другой галактики, которые пытаются разобраться в жареной картошке.

– Он… что? – У меня в голове не укладывалась абсурдность этой мысли. – Почему он считает, что я могу выбрать кого-то другого? Я заслонила его от ножа. Уверена, что это ясно указывает на мой выбор. Его уход никак с этим не связан.