Побег от прошлого (СИ)

- Мы разговаривали с вашим другом, доктором Сомерсетом, - тщательно подбирая каждое слово, отвечаю я. – И он посоветовал нам обратиться к вам.

- Вас послал Джозеф? – в ее голосе звучит совершенно искреннее удивление, и она открывает дверь полностью, давая нам возможность рассмотреть ее как следует.

В принципе, ничего необычного. Вполне возможно, что в лучшие годы своей жизни миссис Симз была настоящей красавицей, но, увы, возраст ее не пощадил. Нет, как ни странно, морщин у нее почти не было, и волосы не блестели сединой. Возраст выдавал взгляд. Глаза, уже утратившие искорки былой живости, сейчас смотрели на мир с бесконечной усталостью от бытия и откровенной надеждой на скорое окончание этой пытки.

- О чем вы хотите поговорить? – нарочито безразлично спрашивает она, всем своим видом пытаясь показать, что, зачем бы мы ни пришли, ее это не касается вообще никаким местом.

На несколько секунд повисает тишина, а потом Мелло, до этого молчавший, словно партизан на допросе, произносит:

- О Нейте Ривере.

Глаза миссис Симз удивленно распахиваются, а потом в них появляется такая скорбная тоска, что мне становится не по себе и, судя по тому, как поежилась Саю, не мне одной. Женщина опускает взгляд и какое-то время смотрит в пол, ничего не говоря и сжимая руки в кулаки. В какой-то момент мне кажется, что сейчас пророчество доктора Сомерсета относительно того, что с нами могут отказаться разговаривать, исполнится, но я не спешу озвучивать эту мысль и просто пристальным, но, по возможности, ненавязчивым взглядом смотрю на женщину.

- Я знала, что рано или поздно вы придете, - наконец, произносит она, когда в молчании проходит чуть ли не пять минут, а потом отступает назад в квартиру. – Проходите.

- Э, спасибо, - неловко благодарит ее Саю, и мы входим.

Квартира, чего и следовало ожидать от подобного дома, оказывается очень большой. Конечно, до той, в которой поселились Мэтти и Мелло, она все же не дотягивает и моему дому по площади, естественно, уступает, но все же она огромна. Думается, даже если человеку внезапно вздумается держать тут дюжину-другую лошадей, то тесно им тут определенно не будет, скорей уж наоборот. Квартира оформлена в японском стиле, с минимумом мебели. И, как я отмечаю, в ней царит идеальная чистота, чего за моим домом отродясь не наблюдалось.

Пройдя в гостиную, мы осторожно рассаживаемся на широком диване. Чаем нас тут поить определенно не собираются, но нас это не беспокоит. Саю не сводит глаз с женщины, которая расположилась в кресле напротив, сверля сумрачным взглядом свои колени, и вся ее ссутуленная маленькая фигурка в очередной раз свидетельствует о бесконечной усталости, словно именно на хрупких плечах этой немолодой дамы лежал весь белый свет. С началом разговора она не спешит, а мы не настаиваем. Временами мы с Мелло встречаемся взглядами, но поспешно разводим их в разные стороны.

- Вы его друзья, я правильно понимаю? – тихо, чуть ли не шепотом спрашивает миссис Симз, что не мешает нам отчетливо слышать каждое слово.

- Да, мы его друзья, - подтверждает Мелло, а мы с Саю поддакиваем. – Учимся в одной группе в университете. И хотели спросить вас…

- Бедный, бедный мальчик… - произносит она, сокрушенно качая головой. – Как хоть он там? Я уже столько лет его не видела… Хотя, раз его усыновил губернатор, наверное, ему не на что жаловаться.

- Мы хотим знать, что с ним произошло… тогда… - негромко спрашивает Саю, оценивающе оглядывая женщину, словно пытаясь понять, реально ли от нее вообще чего-нибудь добиться. – Вам ведь это известно, не так ли?

Женщина шумно втягивает воздух и также шумно выдыхает.

- Разумеется, я все знаю. – И поднимает на нас свои безжизненные глаза, и, судя по взгляду, ей очень хочется расплакаться, но она уже забыла, как это делать.

- Вы поделитесь с нами? – интересуюсь я, будучи готовой принять любой ответ. Упрашивать ее я не собираюсь. Судя по всему, она из той породы людей, которые в любом случае сделают все по-своему.

- Это было целых тринадцать лет назад, - задумчиво говорит она, словно силой вытягивая из себя слова. – А я до сих пор помню тот вечер до мельчайших деталей. Ясная, безоблачная погода. Пациентов в тот день почти что не было, большинство палат были пустыми, а потом… Потом начался сущий ад… Поступали раненые с многочисленными огнестрельными ранениями, много, очень много… И он был среди них. Маленький мальчик. Кристофер Джонсон. Десяти лет отроду. По телевизору уже вовсю трубили о перестрелке на Мемориал Драйв. Что эти ублюдки сделали с ребенком… Непростительно!

Она на несколько минут замолкает, не то собираясь с мыслями, не то давая нам время обдумать уже сказанное. Выходит, Ниа все же был с родителями в момент их смерти и видел все. И сам в придачу пострадал.