Побег. По двум сторонам океана (СИ)

Граждане были в потрясении: каким образом он “ожил”? Ни народ, ни элита общества ничего не знали. Одно лишь было известно: Алексис целых пять лет притворялся покойником и вдруг решил воскреснуть. Никто такого не ожидал.

Накануне его жена с дочерью решили устроить банкет у себя в особняке по поводу юбилея самой первой шоколадной фабрики. На банкет было приглашено много людей: знакомые и коллеги двух женщин. Поздно вечером, когда праздник подходил к концу, в главную дверь кто-то постучался.

Привратник открыл дверь и оторопел — закрученный в какие-то лохмотья перед ним стоял человек. Этот человек едва удерживался на ногах, его лицо скрывала седая копна волос. У него была только одна рука.

— Я Алексис де Ландро, ваш хозяин. Я жив, я хочу видеть дочь и жену, — слабо прошептал он.

Испуганный привратник побежал за госпожами, не веря подозрительному незнакомцу. Но каково же было его удивление, когда обе хозяйки бросились к бродяге на шею.

— Доченька моя! Любимая жена! Анночки дорогие, — завздыхал мужчина. — Я не могу стоять, я болен, дайте мне лечь.

Аннетт и Анна тут же с помощью привратника отнесли воскресшего Алексиса в его покои, а гостей отправили по домам. Воскресший мужчина был при смерти, ему было не до коллег и знакомых. В неразберихе гости смогли лишь разглядеть его замученный вид, лицо не давали рассмотреть густые волосы и борода.

На следующий день дом Ландро был окружён толпой любопытных и журналистов, всех хотел своими глазами посмотреть на человека, вернувшего с того света. Лишь к полудню хозяйка дома вышли к толпе. Женщина улыбалась, но в её глазах не было великого счастья: Алексис страдал от чахотки.

— Мой муж очень болен, — строго произнесла Аннет. — Поэтому убедительно прошу всех разойтись, как журналистов, так и друзей и знакомых нашей семьи. Я разрешаю только одному журналисту поговорить с моим мужем, чтобы не оставлять в неведении граждан и не давать им повода для различных выдумок.

Счастливчиком оказался некий Ксавье Ростан.

— У вас всего полчаса, — проговорила Аннет.

Вот что он написал в своей статье в газете, которая вышла утром следующего дня:

“Когда я зашёл в спальню супругов де Ландро, то Алексис лежал в кровати, закутавшись в одеяло. Дочь ласково гладила его левую руку. Увидев меня, маркиз захотел подняться, но ему с трудом это давалось. Дочь говорила отцу: “Ты должен лежать, папа”. Приглядевшись по внимательней, я увидел, что правый рукав рубашки свисает вниз. Вид у де Ландро вызывал тревогу. Щёки были провалены, глаза почти не открывались, само лицо сильно пожелтело. Я видел ранее портрет Алексиса де Ландро, этого величественного человека. Теперь же от него осталась умирающая тень. Трудно поверить, что этот волосатый, задыхающийся человек, не встающий с постели, когда-то задорный был генералом и благотворителем де Ландро.

— Я рад, что вы живы, — поприветствовал я маркиза.

— Спасибо, — захрипел он. — Но только вот не сегодня-завтра я умру уже по-настоящему.

— Ваше самочувствие очень плохое? — спросил я, тут же пожалев о таком вопросе.

— А то не видите, — попытался рассмеяться он.

— Как же так вышло, что вы выжили?

— Бог всемогущ. Других ответов я не нахожу. Не знаю почему, он дал мне ещё одну попытку.

— Понимаю, у вас не то состояние, чтобы разговаривать с надоедливым писакой, но люди хотят знать, если вы оказались живым, то почему в течение стольких лет не давали о себе знать?

— Я опасался за жизнь своей дочери и жены, — хрипло произнёс он. — В январе 1824 года на меня было совершенно неудачное покушение, потом стали приходить письма с предупреждением, которые были адресованы не только одному мне, но и моей семье. Мне тогда и пришлось отправить дочку к чёрту на рога. Если бы он узнал, что и во второй раз я оказался жив, то жизнь моей дочери и жены была бы ещё под большей угрозой, — Алексис замолчал. — Но я должен был перед смертью повидать их и проститься с родными навсегда. Уже поздно опять мне мстить, я и так помру без посторонней помощи.

— А где вы жили эти пять лет?

— В деревушке под Эврё. Умирающего с пулей в груди и отрезанной рукой, около подземелья моего мучителя, меня нашли какие-то старики-путешественники. Спасая семью, я им сказал, что я бродяга, на которого напали разбойники. Дома у меня нет, а если меня отнесут в больницу, то там разбойники меня найдут и прикончат. Добрые люди сжалились надо мной и сами обработали мои раны. Все эти пять лет мне пришлось жить в Эврё под чужим именем, работая птичником у одного крестьянина.

Пока маркиз говорил (а было видно, что каждое слово даётся ему с большим трудом), его жена и дочь сидели рядом с умирающим. Хоть и их родной человек воскрес, но женщины были ещё печальнее, чем когда он исчез. Умерший родственник оказался живым и скоро ему придётся умереть по-настоящему — это страшно.

— Вы можете назвать мне и общественности имя вашего “убийцы”? Это Силестин Жаке? — спросил я. — И если знаете, то его сегодняшнее месторасположение и других соучастников преступления?

Но Алексис де Ландро грустно качнул головой и устало прошептал: