Побереги силы

— Наш дерьмовый адвокатишка должен был сам узнать о предвзятости старшины присяжных, — встрял в размышления Морган мистер Оландер. — Мы не должны были узнать это от репортерши.

— Я уже объясняла вашей жене — тот факт, что эта женщина была жертвой домашнего насилия более двадцати лет тому назад, не влечет за собой ее автоматической дисквалификации как старшины присяжных.

— Что за дерьмо! — выплюнул ругательство из перекошенного рта мистер Оландер. — Ненавижу законников! — Его голос повысился, кулак подпер бедро. — Вы хотя бы можете дать мне прямой ответ?

— Мистер Оландер, все не так просто.

— Да уж, конечно, не просто. Я не дурак! Из меня высосали все, что только было можно. Я продал свою ферму, но не увидел взамен ничего.

Неужели он и вправду думал, что за деньги может купить свободу сыну?

— Последние несколько лет нам пришлось несладко. У меня почти ничего не осталось. Чертовы адвокаты забрали у меня последнее. А потом пришла Лена и сказала, что нам надо нанять другого адвоката. Я сказал ей… — мистер Оландер вдруг осекся и отвел глаза в сторону, как будто еле удержался от того, чтобы не произнести то, чего высказывать не следовало.

— Я сказал ей: «Нет, у нас уже есть адвокат. Я не собираюсь больше выбрасывать деньги на другого». Я хочу, чтобы вы вернули мне деньги, которые моя жена дала вам в качестве предварительного гонорара.

— Но ваша жена не давала мне никаких денег, — возразила Морган. — Я отказала ей. Я сказала вашей жене, что вам нужен адвокат, специализирующийся на апелляциях.

— Черт подери! — вскочил с кресла мистер Оландер. — Я знаю, что она дала вам деньги. Она взяла с собой чек, и его не было в ее сумочке.

На короткий миг память Морган вернула ее в прошлое — когда в последний раз имела дело с импульсивным, жестоким клиентом. Он ударил ее по лицу прямо в коридоре суда. Морган заработала тогда сотрясение мозга. Физически она вылечилась, но бесследно тот инцидент не прошел. Он заметно поколебал уверенность Морган в себе. Сердце молодой женщины бешено заколотилось, его удары эхом отзывались в ушах; под мышками проступил пот.

Может, мистер Оландер просто запугивал? Контролировал ли он себя или был действительно опасен?

Глава четырнадцатая

Ланс направил взгляд на ферму Оландеров через лобовое стекло «Приуса» Шарпа.

— А тут вообще-то кто-нибудь живет?

— Место выглядит заброшенным, — Шарп выключил мотор.

Они вылезли из машины перед одноэтажным домом, разветвившимся как спрут в разные стороны за счет пристроек. Второй дом в таком же стиле стоял на противоположном краю луга площадью с футбольное поле.

— Это адрес Кеннета Оландера, — указал на дом перед ними Ланс.

Защищенный от стихии всего несколькими деревьями, главный фермерский дом уже явно начал сдаваться под натиском времени и непогоды — старый и посеревший, он больше не мог скрывать своего возраста. Другой дом на вид был более новым — блеск синих ставней и белых досок напоминал отделку виниловой обшивкой. — Кеннет Оландер построил второй дом для Эрика и Натали.

Скрестив руки, Шарп внимательно оглядел оба дома.

— Почти замкнутый комплекс.

За домами тянулся длинный, низкий коровник, окруженный пустыми пастбищами и небольшими хозяйственными строениями.

Ланс прошел по дорожке к единственной ступеньке, что вела на переднее крыльцо первого дома:

— Кто-то, возможно, превратит весь этот участок в район массовой застройки.

Шарп постучал в дверь.

Внезапный порыв ветра закружил сухие листья, выстилавшие крыльцо. Но кроме их недовольного шелеста больше ничего не нарушило мрачную тишину забвения.

Шарп постучал в дверь еще раз. Они подождали несколько минут, но им так никто и не ответил.

— Давай обойдем его, — предложил детектив и направился к ближайшему окну. Сложив руку над глазами козырьком, он заглянул внутрь.

Ланс последовал за шефом вдоль бокового фасада дома, заглядывая в каждое окно на пути. Шарп всегда отличался любопытством и повсюду совал свой нос, но обычно он старался это делать в рамках закона.

— Интересно, как долго они прожили на ферме, — детектив резко развернулся и пошагал по траве. — Давай-ка осмотрим коровник.

Они прошли по грязной тропке от дома к коровнику.

— Да, запашок здесь пренеприятный, — наморщил нос детектив. — Я бы не стал покупать на этой ферме молоко, — Шарп обошел разлагающуюся тушу крупной крысы. Судя по характерным звукам в стене коровника, там ютились и живые грызуны.

— Я бы тоже, — согласился Ланс. — Остается лишь надеяться, что в лучшие времена порядка здесь было больше.

— Сомневаюсь, что эта ферма знавала лучшие времена. Тут все кричит о многолетнем запустении.

Они вошли в просторный огороженный загон, в котором хозяева когда-то держали скотину. Даже в отсутствие коров Лансу в ноздри ударил едкий запах навоза и мочи. Проржавевшее оборудование густо оплетала пышная паутина.

Центральная часть коровника была высотою в два этажа. По обе стороны от прохода располагались загоны и склады. Окна выходили в доильную зону. В задней части строения от стены к стене тянулись мостки, с которых работники фермы, скорее всего, наблюдали за процессом дойки.