Побочные эффекты

– Так вы не в курсе, что ваш ближайший помощник Константин владеет собственным средством передвижения?

– Понимаете, Алла Гурьевна, Костя, единственный из всех, имеет собственный дом неподалеку. Точнее, дом принадлежит его матери. Возможно, есть у него и автомобиль, но здесь, в общине, он им не пользуется – зачем, ведь у нас есть свой транспорт!

– Получается, Константин в общине не живет?

– Да нет, живет, но иногда ездит навестить мать, ведь она уже пожилой человек, и ей требуется помощь.

– А почему бы не перевезти ее в общину?

– Я предлагал, но она отказывается. Видите ли, мать Константина получила воспитание во времена, когда религия, мягко выражаясь, была не в почете, и она не одобряет то, чем занимается ее сын. Я никогда не пытался навязывать людям свою точку зрения и Косте сказал, чтобы он не портил отношения с матерью, ведь она уже стара и ей поздно менять мировоззрение!

– Похвально! – сказала Алла, не скрывая иронии, однако Досифей сделал вид, что ничего не заметил. Она не поверила ни единому слову собеседника – ну, пожалуй, кроме упоминания о матери Константина, что вполне могло оказаться правдой. Что же касается машины – маловероятно, чтобы старушка водила внедорожник! Несомненно, Досифей знает, что у Константина есть такой автомобиль, и намеренно скрыл этот факт от Аллы. Что ж, сегодня все выяснится.

– Константина можно сюда позвать? – спросила она.

– Он с несколькими нашими прихожанами на рынке, они мясо продают.

– Не подскажете тогда, где живет его мать? – спросила она.

Досифей испустил тяжелый вздох, но взял листок бумаги, чтобы нарисовать, как туда проехать.

* * *

Антон стоял у окна, выходящего в тихий охраняемый дворик. Дом на Рубинштейна, едва ли не самой дорогой улице города – отличный кусок недвижимости, за исключением того факта, что вся улица – бесконечная череда развлекательных заведений! В сорока домах расположено более пятидесяти кафе, ресторанов и баров на любой, даже самый взыскательный вкус – стоит ли говорить, что люди, приобретавшие в них квартиры, не всегда довольны шумом голосов и музыкой, несущейся из каждого заведения. Полиция частенько наведывалась сюда: поздним вечером, когда большинство людей готовятся ко сну, мажористая молодежь только начинает искать развлечений. Случаются и буйные попойки, и драки с битьем посуды, а непрекращающийся до четырех-пяти утра гомон заставляет жителей обращаться за помощью к правоохранителям. Антон и сам пару раз самостоятельно разбирался с пацанами по просьбе пожилой соседки Карины, которая так и не дождалась приезда полиции. К счастью, квартира любовницы выходила окнами не на главную ресторанную улицу, а во двор, поэтому ни она, ни Антон, с тех пор, как стал проводить у нее большую часть свободного времени, не испытывали проблем со сном.

Она вошла в комнату – Антон почувствовал это затылком и обернулся. Воздействие, которое оказывала на него эта женщина, похожая одновременно и на Клеопатру, и на царицу Шахерезаду из восточных сказок, было трудно описать: ему хотелось сбежать из страха оказаться полностью в ее власти, но точно так же сильно тянуло остаться рядом с ней, прижиматься всем телом к ее пышным формам, ласкать полную грудь и роскошные волосы и бесконечно глядеть в ее огромные и черные, словно колдовские омуты, глаза. Он все время спрашивал себя, как бывший супруг мог не ценить такую женщину?

– Не в настроении? – прозвучал ее низкий и тягучий, как мед, голос. – Проблемы на работе?

В руках Карина несла два бокала – один с белым вином для себя, а второй, пузатый, наполненный дорогим виски, для любовника. Что такого хорошего он сделал, чтобы заполучить такую женщину? И как долго ему наслаждаться ситуацией, пока она не решит, что приключение с опером затянулось, и потеряет интерес?

– Нет, никаких проблем, – ответил он, принимая бокал и делая большой глоток. – Просто еду в командировку.

– Когда?

– Завтра утром.

– Куда?

– В Новосибирск.

– Так далеко! – пробормотала Карина.

– Да, больше шести часов лету, – согласился Антон.

– А что понадобилось следственному комитету в Новосибирске?

– Долгая история!

– Ты торопишься?

– Нет.

– Ну, тогда расскажи!

И она уселась в кресло, показывая, что готова слушать. Антон вздохнул, поместился (устроился?) напротив и начал свой рассказ. Когда он закончил, Карина какое-то время ничего не говорила, глядя в окно: вокруг газонов уже зажглись фонари, хотя еще не стемнело.

– Какой ужас! – произнесла она наконец. – Что, ради всего святого, движет этими людьми?! Ради чего они позволяют дурачить себя?!

– Трудно сказать, – пожал плечами Антон. – Однако всех их кое-что объединяет.

– Что же? – Карина с любопытством поглядела на него.

– Большинство из них – либо хронические неудачники, либо несчастные люди, потерявшие надежду наладить жизнь самостоятельно. Им нужен пастырь, тот, кто возьмет заботу об их благополучии на себя. Ну, наверное есть и те, кто искренне уверовал в «святого ангела» и ожидает наступления Армагеддона и спасения для себя, как истинно верующего!