Почему им можно, а нам нельзя? Откуда берутся социальные нормы

Классовые различия глубоко укоренены в культуре, и обществу настоятельно необходима большая межклассовая отзывчивость. Возможно, именно сейчас это актуально как никогда. Представители различных классов общества все больше и больше замыкаются в собственных рамках, свидетельством чему растущая по всему миру пропасть между городским и сельским населением. Люди все чаще обосабливаются в своей среде в социальных сетях и прислушиваются только к привычным для себя источникам информации (например, к телеканалу Fox News, а не к MSNBC). В результате возникает слабое понимание иных культур и, как следствие, формируются соответствующие негативные стереотипы восприятия.

Многие различия между низшим и высшим сословиями до некоторой степени обусловлены логически. В профессиях, типичных для низшего сословия, например сантехник, мясник, заводской рабочий, дворник или тюремный надзиратель, нужны хорошие технические навыки и способности к физическому труду. Кроме того, они требуют от человека надежности и следования определенным правилам. Для того чтобы преуспеть в этих ситуациях, очень важно обладать определенным консерватизмом. В то же время в профессиях высшего сословия, таких как право, инженерное дело, медицина, наука, менеджмент и остальные специальности «белых воротничков», важны другие качества: креативность, широта взгляда, независимость и даже умение пойти вразрез с традиционными представлениями. Они подразумевают наличие более либеральных жизненных позиций. Было бы ошибкой считать, что какой-то один из этих наборов качеств лучше, а другой хуже. Развитие взаимного уважения к лучшим качествам других людей будет в немалой степени способствовать сглаживанию существующих классовых различий и противоречий.

Это приобретает все большее значение в нынешних условиях стремительной глобализации. По мере того как технологический прогресс становится угрозой для и без того сокращающегося числа рабочих мест низшего сословия, оно все более реально ощущает опасность скатывания к окончательной нищете. По прогнозу фирмы McKinsey & Co, в результате стремительного развития технологий может быть автоматизировано целых 78 % существующих рабочих мест в таких областях, как, например, упаковка или сварочные работы на конвейере. Напротив, этот процесс вряд ли затронет менеджеров, разработчиков новых продуктов и услуг и высший руководящий состав – другими словами, рабочие места высшего сословия. Налицо разительный контраст: для представителей низшего сословия глобализация является непосредственной угрозой, а для представителей высшего – хорошей возможностью.

Поэтому нет ничего удивительного в том, насколько важную роль играет «жесткость – свобода» в мировой политике. По мере роста глобализации по одну сторону этого рубежа оказываются относительно благополучные культуры, поддерживающие инновации, перемены и этнокультурное многообразие, а по другую – более жесткие культуры низших сословий, выступающие за стабильность, традиции и порядок перед лицом экономических угроз. Для многих американских избирателей, не сумевших найти работу после массовых увольнений, решение голосовать за Трампа в 2016 году было не более чем желанием избежать полного обнищания. Калифорниец Энтони Мискулин, потерявший высокооплачиваемую работу во время Великой рецессии 2008 года, сказал в интервью газете Los Angeles Times вскоре после выборов 2016 года: «Никогда не думал, что окажусь в таком положении. Я голосовал за Трампа не из соображений нетерпимости. И не из-за враждебности к иностранцам. Я просто хочу выжить». В Англии побудительным мотивом многих из тех, кто проголосовал за выход страны из Евросоюза на референдуме 2016 года, был именно страх перед иммигрантами, лишающими работы представителей рабочего класса.

Ощущение опасности заставило часть рабочего класса отдать предпочтение политическим лидерам популистского толка, обещающим демонтировать предавшие их социальные структуры и восстановить старые порядки. Эти лидеры держаться на плаву благодаря обещаниям применить большую жесткость. Трамп клялся «вернуть закон и порядок» в американскую политику, укрепить границы, выгнать иммигрантов и подавить преступность. Во Франции Марин Ле Пен обещала «восстановить порядок» за пять лет. А предвыборная платформа польской популистской партии под названием «Закон и справедливость» строилась на возврате к традиционным ценностям поляков. Подобная риторика может очень импонировать рабочему классу, испытывающему все возрастающие угрозы.