Читаем Почему любовь уходит? Социология негативных отношений полностью

КОРР.: Так вы считаете, что любовь, я имею в виду великая любовь с моногамными отношениями, — нерациональная модель?

АРНО: Любовь всегда заканчивается. Я не знаю ни одного человека, у кого бы она продолжалась. Она всегда кончается. Всегда появляются новые желания. Новые тела, которые хочется познавать. Так что я извлек уроки, у меня больше нет ожиданий. Есть только то, что я называю «соглашениями».

КОРР.: Можете объяснить?

АРНО: Я уже говорил вам [до интервью], что я состою в отношениях с несколькими женщинами сразу. Каждая из них знает, что я не могу принадлежать ей одной или жить только с ней. Я говорю это с самого начала, чтобы никого не обманывать. Мне так гораздо удобнее. Мне нравится каждая, но я не чувствую особенной привязанности ни к одной из них.

КОРР.: Ни к одной из них?

АРНО: Да. Я не оказываю особого предпочтения ни одной. Каждая дает мне что-то свое. Это очень удобный способ иметь отношения. Моя философия заключается в том, чтобы доставлять и получать удовольствие, когда это возможно. Так гораздо легче и спокойнее жить.


Проповедуя убеждения «негативной свободы», Арно продолжает: «Я придерживаюсь лишь одного правила — никому не причинять страданий; а в остальном мне очень важно сохранить свою свободу».

Арно ясно показывает, что случайный секс распространяется и придает новый смысл самим долговременным отношениям. Случайный секс отвергает отличительную черту гетеронормативности, в которой сексуальность подчинена телосу, браку, моногамии и привязанности к семейному очагу.

Дополнительной иллюстрацией к этому является пример, приведенный на интернет-сайте под названием LoveShack («Любовное гнездышко»), где автор предлагает другие способы, с помощью которых случайная сексуальность преобразует экологию романтических отношений:


«Неделю назад я рассталась с парнем после четырех месяцев отношений, когда он решил, что должен остаться открытым для новых знакомств. Самым неприятным было то, что я дважды встречалась с его семьей на выходных, а затем находила его на сайте match.com в течение всего дня в воскресенье. Его постоянно бросало из крайности в крайность с начала февраля. Мы периодически делали большой шаг к созданию отношений, и он каждый раз давал задний ход, после того как все, казалось бы, складывалось очень хорошо. У нас произошел бурный обмен текстовыми сообщениями, где он практически признался мне, что встречался с другой девушкой (я не знала об этом), которая порвала с ним, потому что почувствовала, что он ищет отношений. Он сказал мне, что я ошибаюсь, говоря, что ему не нужны отношения, потому что другая девушка, очевидно, считала, что они ему нужны... он сказал, что дает нам шанс “превратиться” во что-то важное и что он действительно заботится обо мне и любит меня, но у него есть сомнения»247.


Эта история прекрасно передает эмоциональное замешательство и неуверенность, которые испытывает главная героиня в сложных попытках разобраться в собственных чувствах и чувствах своего парня. Если традиционная культурная социология исходит из предположения, что действующие лица обладают стратегиями действий248, то эти примеры показывают, что именно разработка подобной стратегии для установления отношений и составляет основную трудность для них. Неясно, с кем встречается бойфренд этой женщины, причем, ни ей, ни ему не ясно, какие чувства он испытывает к ней и к той женщине, с которой встречается; героине также непонятно, чего хочет он и, если уж на то пошло, чего хочет она сама. Здесь описано состояние отношений, которые не имеют четких границ, текучи в терминологии Зигмунда Баумана249 и чей телос кажется неопределенным самим главным героям. Ничем не ограниченный характер отношений нарушает как экспрессивные, так и инструментальные измерения действий, приводя участников в замешательство относительно правильности режима действия, в которое они вовлечены. Поскольку сексуальность проживается в ситуации серийности и открытости, социологические границы отношений преобразуются, они становятся смежными и непрерывными по отношению друг к другу, с частично совпадающими рамками и нечеткими целями. Такая субъективность менее способна выделять других из общей массы и чувствовать себя выбранным ими.

Вот еще одна история, рассказанная молодым человеком по имени Венн на интернет-форуме, где обсуждаются проблемные или расторгнутые отношения.


Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное