Почему любовь уходит? Социология негативных отношений

Бенчмаркинг требует сознательного и бессознательного обращения к стандартам (эффективности или красоты и т. д.) и сравнительного мышления (сравнения объекта оценки с другими в ожидании большей оптимизации). Сексуальный бенчмаркинг также расширяется и закрепляется в рамках интернет-культуры, о чем свидетельствуют усилия, которые пользователи прилагают в своих (профессиональных или личных) профилях и в самопрезентациях для повышения собственной привлекательности. Tinder еще больше институционализирует это, используя алгоритмы для подбора пользователям пары с помощью критериев привлекательности, тем самым подвергая визуальный рынок привлекательных тел форме бенчмаркинга, улучшенного алгоритмическим расчетом³²⁴. Визуальная идентичность, циркулирующая в социальных сетях в качестве основного способа самопрезентации, стала, по словам комментатора еженедельника The New Yorker, «крайне идеализированной формой»³²⁵.. Это, я полагаю, является одной из причин широко распространенной практики секстинга, которая может рассматриваться как практика оценивания сексуального тела и, соответственно, получения оценки.

Свидание как оценочное собеседование

Визуальное оценивание пронизывает романтическое свидание и является его предпосылкой. Но учитывая, что субъекты встречаются как разрекламированные образы самих себя, пытаясь предстать друг перед другом в выгодном свете, невизуальное оценивание личностных качеств также пронизывает свидания, особенно когда их целью является установление совместимости вкусов, образа жизни и психологических черт. Благодаря влиянию интернет-сайтов знакомств такое оценивание все чаще принимает форму собеседования. Как и его визуальный аналог, «собеседование» все чаще становится бинарной формой оценки.

Катя — француженка, ей 61 год, она в разводе в течение девяти лет на момент интервью. Вот как она размышляет о давлении, которому подвергаются люди во время свидания:

КАТЯ: Во время свиданий я чувствую очень сильное давление, поскольку постоянно спрашиваю себя: «Это он или нет?» — и хватаюсь за любую соломинку, чтобы убедить себя, что это не так. Любая маленькая ошибка может показать, что он не подходит.

КОРР.: Какая ошибка?

КАТЯ: Их так много. Ну, например, когда он весь вечер говорит о себе и почти ни о чем не спрашивает меня. Или когда начинает хвастаться чем-нибудь: «Я был первым, кто это сделал!» или «Я лучше всех это делаю!» Мне становится смешно, когда они хвастаются или изображают из себя мачо. Или когда он слишком много пьет. Выражает недовольство по поводу еды или неприязненно отзывается о том, что важно для меня, например об опере. В таких ситуациях смотришь на людей и понимаешь, «сдал он экзамен» или «провалился». Это очень давит. <…> В прошлом все было не так. Скажем, вы знали кого-то по работе или благодаря друзьям, у вас было много возможностей посмотреть на этого человека со всех сторон. Помнится, в молодости я встречалась с парнями в основном либо во время учебы в университете, либо на работе. Я помню одного человека, Филиппа, сначала я на него совсем не обращала внимания. Он был совершенно незаметным, заурядной внешности, совсем не из тех парней, которые сразу бросаются в глаза. Потом однажды, через несколько месяцев после нашего знакомства, мы ужинали с друзьями, и он так остроумно шутил, что я посмотрела на него совсем другими глазами и подумала: «Вау, этот парень может быть забавным!» В общем, он меня заинтересовал. Мы встречались два года. Вы видели «Бриджит Джонс»? Вы видели этот фильм?

КОРР.: Да. Я и книгу читала тоже.

КАТЯ: Я книгу не читала, и хотя очевидно, что это далеко не шедевр, я полюбила этот фильм, вернее все три фильма. Сначала главные герои не понравились друг другу, но в течение лет двадцати или, может, десяти они постоянно сталкивались друг с другом, а потом пригляделись повнимательней, и по какой-то причине то, что не сработало в первый раз, сработало во второй. И каждый раз они дают друг другу новый шанс. Они принадлежат к одним и тем же кругам, они ошибаются, затем исправляют ошибки, они заблуждаются относительно друг друга, но потом видят то, чего не видели раньше. Они в некотором роде медленно обретают друг друга. Не просто раз — и влюбились.

Катя очень точно выражает изменение способов оценивания, которые воздействуют негативно, то есть оценивания с отсылкой к подразумеваемой и тщательно прописанной модели правильного партнера, чей результат, как и в рабочей сфере, по статистике чаще всего оказывается отрицательным, а не положительным. Таким образом, форма собеседования, столь распространенная в корпорациях, проникла и в романтическую сферу: ее цель — отфильтровать и дисквалифицировать неподходящих кандидатов. Еще одним примером является Ральф, сорокачетырехлетний менеджер одной инвестиционной фирмы, работающий и в Лондоне, и в Цюрихе. Из разговора, который мы провели с ним перед интервью, я узнала, что он уже десять лет безуспешно ищет женщину, с которой можно было бы устроить совместную жизнь: