Почему наука не отрицает существование Бога? О науке, хаосе и пределах человеческого знания

Только такой математический гений, как Пенроуз, мог представить аргументы в пользу существования порождающей жизнь Вселенной, построенные на термодинамических требованиях черной дыры. После этого Пенроуз, уточняя аргумент, спрашивает: «Но на самом ли деле нам нужны условия для жизни во всех частях Вселенной?» Ответ его заключается в том, что существует минимальная часть Вселенной, в которой в результате действия слепых и неумолимых сил возникли благоприятные условия для поддержания жизни и разума. Это позволяет Пенроузу несколько смягчить условия:

Таким образом, точность, которая требовалась от нашего Создателя… для того чтобы построить меньший участок, имеет вероятность, равную единице, деленной на (10¹⁰)¹¹⁷. Теперь творцу нужен лишь очень малый сегмент первоначального множества, намного меньший, чем раньше. Господь наверняка выбрал для этого тихий и спокойный участок… Должно быть, в возникновении нашей Вселенной действительно было нечто весьма особенное… Или примем версию о том, что первоначальный выбор был «божественным актом», или попытаемся измыслить какую-нибудь физическую или математическую теорию, объясняющую в высшей степени необычную природу Большого взрыва. Лично я склонен посмотреть, насколько далеко удастся нам продвинуться по второму пути.

Пенроуз рисует и образ Создателя – человека с длинной белой бородой, указующего перстом на бесконечно малую точку всего «пространства параметров», мыслимых для актуальной энтропии Вселенной и создания той, что мы имеем. Не будучи религиозным человеком, Пенроуз тем не менее понимает: для того чтобы появился наш мир, должно было случиться чудо и возникнуть строго определенное количество энтропии, требующееся для его создания. В поисках альтернативной причины такого точного попадания в бесконечно малую вероятность Пенроуз признает, что разработка квантовой теории гравитации может привести нас к вариантам ответа.

Самый знаменитый ученик, а ныне научный соратник Пенроуза – Стивен Хокинг. Как мы уже видели, он уклоняется от обсуждения темы сотворения Вселенной, становясь иногда на атеистическую точку зрения. Всю свою сознательную жизнь Хокинг всерьез занимался разбором идей антропной теории.

В сентябре 1981 года Хокинг присутствовал на конференции в Ватикане. Обращаясь к нему, находившемуся в группе ведущих ученых мира, папа Иоанн-Павел II сказал, что, вероятно, человек тщетно ищет движущие силы сотворения Вселенной. По мнению понтифика, такое знание проистекает «из божественного откровения». Папа был прав, утверждая, что физика и космология не в состоянии показать нам движущие силы сотворения Вселенной и, тем более, найти причины, вызвавшие Большой взрыв. Независимо от того, существует Бог или нет, мы не способны объяснить Большой взрыв. Некоторое время спустя Хокинг, обсуждая этот вопрос с писателем Джоном Бослафом, высказал свой взгляд на Вселенную и на ее возникновение:

Вероятность того, что Вселенная, подобная нашей, могла возникнуть в результате Большого взрыва, ничтожно мала. Начиная обсуждать происхождение Вселенной, в первую очередь вспоминаешь религиозные объяснения.

Всю свою жизнь Хокинг удивлялся свойствам элементов, составляющих Вселенную. Если бы заряд электрона был немного другим, то не горели бы звезды и не взрывались сверхновые, выбрасывающие в пространство множество необходимых для жизни элементов. Если бы сила притяжения была хоть чуть-чуть слабее, то не было бы компактной материи, не существовало бы ни звезд, ни планет.

У нас нет теории, которая могла бы объяснить, почему заряды и массы частиц таковы, каковыми они являются. С теоретической точки зрения эти параметры представляются произвольными. Но если бы их величины отличались от реальных хоть на йоту, нас попросту бы не существовало. Хокинг сказал следующее: «Если принять во внимание все возможные константы и законы, которые могли бы иметь место в пространстве, то можно понять, что шансы возникновения Вселенной, способной породить жизнь, были ничтожно малы».