Почему некоторые ученые верят в бога

Мы уже говорили, что взгляды Дарвина в общем и целом совпадают с окончательно оформившейся частью общественного сознания — биологией, как наукой. Недаром стройная теория биологических явлений называется дарвинизмом. Но обратите внимание еще на один момент. Уделом великих ученых, которые становятся выразителями общественного сознания, является то, что по мере укрепления их идей сама личность ученого зачастую со временем все более превращается в нечто идеализированное. Реальный конкретный человек иногда представляется его последователям некоей «иконой». Заслуга этого человека, заключающаяся в том, что он выразил одну из форм общественного сознания, воспринимается как сверхчеловеческая одаренность, своего рода прозрение, которое было написано на роду именно этой личности. В таких случаях совершается мистификация, связанная с неправильным пониманием закономерностей процесса познания. Отметим, что это — наиболее распространенная форма заблуждения, искажающая особенности деятельности индивида и его роль в развитии познания.

Выше мы отмечали, что общественное сознание есть отражение закономерностей общественного бытия. Следовательно, великие люди являются теми личностями, через которых проявляется сознание того или иного периода развития человечества. Они в силах осмыслить объективные явления, но совсем не обязательно, чтобы именно та, а не другая личность осуществила этот процесс. То, что основоположником дарвинизма стал Дарвин, явление случайное. Факты свидетельствуют о том, что до Дарвина, в его время и после были ученые, которые самостоятельно пришли к аналогичным взглядам. Например, А. Уоллес в период подготовки Дарвином теории прислал ему письмо, в котором высказывал схему взглядов самого Дарвина. Поэтому на Линнеевском обществе, где зачитывалась основа эволюционной теории Дарвина, было прочтено и письмо Уоллеса. Эволюционная теория в последующем была названа дарвинизмом лишь потому, что основы ее лучше всех выразил Дарвин. Но не только то, что эволюционная теория тогда «носилась в воздухе», свидетельствует о том, что ее автор был обычным смертным. Вспомним и некоторые моменты его отношения к религии, которые говорят о том, что, несмотря на величие ума, Дарвин оставался рядовым членом общества, и не все его индивидуальные взгляды могут быть оправданы, хотя они и понятны.

В письме Марксу Дарвин пишет: «Будучи решительным сторонником свободы мысли во всех вопросах, я все-таки так думаю (правильно или неправильно, все равно), что прямые доводы против христианства и теизма едва ли произведут какое-либо впечатление на публику, и что наибольшую пользу свободе мысли приносит постепенное просвещение умов, наступающее в результате прогресса науки. Поэтому я всегда сознательно избегал писать о религии и ограничил себя областью науки. Впрочем, возможно, что тут на меня повлияла больше, чем следует, мысль о той боли, которую я причинил бы некоторым членам моей семьи, если бы стал так или иначе поддерживать прямые нападки на религию»[4].

Дарвин сделал очень много для борьбы науки против религии. Но, как видите, пути этой борьбы понимались им весьма ограниченно. Он был сторонником медленного просвещения «публики». Но, во-первых, сам прогресс науки возможен в условиях развития общества в целом, а во-вторых, прогресс только науки не может автоматически привести каждого отдельного человека к атеистическим взглядам.

Кроме того, Дарвин признает, что это семейные отношения (религиозные воззрения его жены) не давали ему возможности для прямых выступлении против религии. Другими словами, хотел того или не хотел, Дарвин вынужден был считаться с реальной обстановкой, но как выразитель основ научной биологии он отказался от религиозного мировоззрения. Здесь он понял несовместимость противоположных форм общественного сознания. А как конкретный член общества он пошел по пути компромисса с теми, кто стоял на религиозной точке зрения. Больше того, он всячески избегал называть себя атеистом. Э. Эвелинг в статье «Ч. Дарвин и К. Маркс» пишет: «Первый вопрос Дарвина, обращенный к нам, был: «Почему вы называете себя атеистами?». Этот вопрос показывает, что он, погруженный в свои биологические занятия, не поддерживал никаких связей с религиозной борьбой своего времени, точно так же, как находился вне всякого отношения к борьбе между капиталом и трудом, которая происходила, если так можно выразиться, перед самыми его дверьми.

Мы ему объяснили, что мы вовсе ничего не отрицаем категорически, а говорим о невозможности доказательств.

Оказалось, что Дарвин придерживается того же взгляда, но только он называл себя, на что он особенно указывал, агностиком.

В разговоре мы узнали, что Дарвину было свыше сорока лет, когда он стал агностиком. Мы спросили его, почему он отвернулся от господствующего учения (религии. — 3. М.). Его ответ гласил: «Потому что я не нашел доказательства в его пользу»[5].