Читаем Почему распался СССР. Вспоминают руководители союзных республик полностью

Почему распался СССР. Вспоминают руководители союзных республик

– В биографии Эльчибея есть фраза из обвинительного заключения 1975 года, когда его посадили в тюрьму за антисоветскую деятельность. В ней говорится, что он «настаивал, что Азербайджан должен освободиться из-под политического и экономического гнета России и получить независимость», и «утверждал, что российское влияние оказывает отрицательное воздействие на культуру Азербайджана, что в итоге может привести к русификации народа» (Гасанлы Дж. П. Хрущевская оттепель и национальный вопрос в Азербайджане (1954–1959). М.: Флинта, 2009. С. 632–634). Когда он был президентом, эти взгляды как-то проявлялись в его деятельности? Например, во внешней политике? Известно, что он принимал у себя бежавших из Средней Азии диссидентов и ожидал, что вскоре народное движение сметет там правящие режимы. А в отношениях со странами СНГ отдавал предпочтение Украине, несмотря на то что руководство России было тогда ельцинское, то есть демократическое.

– Он был сторонником независимости. Может быть, это прозвучит чересчур лирично, но он действительно был гуманистом. Именно поэтому он в 1993 году не пошел на подавление мятежа силой. И к русским, и к другим народам он относился… ох, это как-то слишком пропагандистски звучит. Вы знаете, как много у него было друзей разных национальностей, в том числе евреев?

– Не сомневаюсь.

– То же самое касается и русских, и других. У московской интеллигенции какие-то мифологизированные взгляды на ситуацию. Например, партию «Мусават» воспринимают как сверхнационалистическую, Эльчибея – как пантюркиста и все в таком роде. Но всего этого не было. Он хотел, чтобы Азербайджан стал частью Европы, частью современного мира, и делал для этого все, что от него зависело. И он хотел иметь самые хорошие отношения с соседями.

– Это ведь Эльчибей ввел азербайджанский манат в качестве валюты?

– Да, манат был довольно твердой валютой, имел силу и в южных регионах России, и в Грузии, и в северных территориях Ирана.

– Вы один из самых молодых акторов тех событий – вам только в следующем году исполнится 60 лет, – и вы до сих пор в политике. Вы собираетесь принимать участие в каких-то выборах?

– Это не исключено.

– А если отмотать время на 25 лет назад, сделали бы что-то по-другому? Были ли какие-то ошибки, вольные или невольные, которые вы бы хотели исправить?

– Естественно. Например, я могу сказать, что мятеж Сурета Гусейнова в 1993 году можно было предотвратить или подавить. И так по многим другим вопросам. Но отказываться от своей биографии и от того, что мы сделали, добившись независимости Азербайджана, я не собираюсь. И думаю, что, если бы не национально-освободительные движения в Азербайджане, в Грузии, в балтийских республиках и на Украине – я выделяю именно эти шесть республик, – Советский Союз мог бы и не распасться. Страна пережила бы сложные времена, и в итоге мы опять вернулись бы к прежнему тоталитаризму или нашли бы какую-то формулу чуть более демократического управления. Но одно я знаю четко: империя и демократия несовместимы. Как только в империи начинает развиваться демократия, она больше не может удерживать свои пределы. Сначала заявили об ускорении. Звучало красиво, но как ускоряться? Чтобы ускоряться, нужно было перестраиваться. А чтобы перестраиваться, нужна была гласность. Я очень люблю это слово, для меня главный лозунг того периода – гласность. Думаю, все началось именно со свободы слова.