Почему у Грузии получилось

Вор в законе (даже не совершивший конкретного преступления) осуждается на срок от трех до восьми лет с конфискацией имущества, принадлежащего не только ему, но и членам его семьи и лицам, имеющим к ним какое-либо отношение, если они не смогли доказать законность приобретения этого имущества. Агентство финансового надзора, кстати, до присоединения к ЦБ в декабре 2009 года располагалось в бывшем доме известного вора в законе Захария (Шакро) Калашова. Роскошное четырехэтажное 74-комнатное здание в сосновом бору в пригороде Тбилиси – Цкнети, где, кстати, официально строительство было запрещено, конфисковали в 2006 году.

Большинство грузинских криминальных авторитетов, ощутив непосредственную угрозу, сбежали преимущественно в Россию. Тех же, кто не успел, посадили в специальную тюрьму исключительно для представителей данной категории, что стало последней каплей в борьбе с этой заразой. В обычной тюрьме вор в законе имеет привилегированное положение, остальные заключенные – его обслуга. Когда всех воров в законе посадили в отдельную тюрьму, это не только ужесточило условия их заключения, но и облегчило жизнь других осужденных.

«Раньше мало того что на семью обрушивалась трагедия – родственник за решеткой. Так вдобавок еще родные вынуждены были каждый месяц приносить деньги ворам в законе. Такие порядки те устанавливали в общих тюрьмах», – вспоминает Утиашвили.

Когда посадили первую партию воров в законе, стало очевидно, что гордиев узел не разрублен, так как те продолжали контролировать свои группировки по мобильным телефонам. Тогда им запретили всякое общение с внешним миром, встречи разрешались только с адвокатами. В тюрьме установили «глушилки» для мобильной связи. Такие суровые условия содержания в марте 2006 года вызвали бунт, который был подавлен спецназом МВД. Одиннадцать заключенных погибли. Беспорядки больше не повторялись.

Сегодня как далекое прошлое вспоминают результаты опроса школьников Кутаиси (некогда центра преступного мира), проведенного в 2002 году: тогда 25 процентов мальчиков сказали, что хотели бы стать ворами в законе, а 35 процентов девочек – женами воров в законе.

Был у меня очень тяжелый эпизод, когда моим грузинским друзьям позвонили и сказали, что к их знакомому ночью пришли люди в форме с автоматами и забрали его в полицию. Всех охватила растерянность, высказывались разные предположения. И вот эта ситуация проявила, насколько разными стали наши страны. Первая мысль, возникшая у меня: произошла какая-то ошибка, полицейские, не разобравшись, хватают всех подряд. Первая мысль, возникшая у моего друга: как же так, зачем его приятель ввязался во что-то противозаконное, не будь он виновен, полиция бы к нему не пришла!

Конечно, остаются проблемы. Например, страшная ситуация с наркоманией. До сих пор не найдены действенные способы борьбы с этим злом. Ужесточено наказание за употребление наркотиков: лишают водительских прав на три года, даже если наркоман был не за рулем, отнимают разрешение на хранение оружия, запрещают занимать должности в госучреждениях. Но пока эти меры позволили только убрать наркоманов с улицы.

В то же время в Грузии больше не похищают людей, машину теперь можно спокойно оставить на улице на ночь, больше нет необходимости держать в автомобиле коробочку с мелкими деньгами, чтобы откупаться от гаишников на каждом повороте.

«Меня очень часто язвительно называют адвокатом правительства. Нет, я не адвокат. Просто я не хочу, чтобы повторилась ситуация, когда похитили моего отца и брата и никто не хотел мне помочь. Сейчас уже никто не помнит, что похищение людей – это был бизнес самых серьезных правоохранительных органов», – вспоминает Эмзар Джгереная, редактор журнала «Экономика Грузии», советник министра экономики в 2003–2004 годах.

Новая полиция сразу же стала символом реформ новой власти. Реформа полиции подкрепила мандат доверия власти и дала силы и уверенность для проведения других реформ. Когда оказалось, что Грузия может иметь хорошую полицию, а выделяемых средств, если их не разворовывать, достаточно для улучшения ситуации, то стало очевидным, что разрешение и других проблем возможно и неизбежно.

Глава 4 Урок второй: приватизация

«Приватизация дает три результата. Первый, хотя и не самый главный, – это доход в бюджет. Второй – трансформация собственности из государственной в частную, что, в свою очередь, приводит к развитию более эффективного частного сектора. И третий – борьба с коррупцией, неизбежно возникающей там, где деньги соприкасаются с государством», – объясняет Каха Бендукидзе.

В Грузии, как и в других постсоветских странах, государственная собственность стала переходить в частные руки в самом начале 1990-х годов. Приватизация была возведена в ранг экономических приоритетов, но касалась почти исключительно малых и средних объектов, бо́льшая часть которых почти полностью стала частной к 1998 году, в то время как крупных объектов она практически не коснулась. При этом особого фискального эффекта массовая приватизация 1990-х не принесла.