Почему увольняют после 45 лет?

Иван Викторович довольно-таки социально активный дядька: дача, правнуки, домашние животные, разные хобби. А вот Ирина Ивановна в жутком унынии: уже три года, как у нее болят ноги, из-за этого она не выходит за пределы квартиры. Нет, она не лежачая, по квартире ходит, а вот за ее пределы – не рискует. И это ее очень сильно угнетает, ведь она была очень деятельным человеком. Ее энергии завидовали молодые сотрудники. Она могла одновременно решать несколько поставленных перед ней задач. Она постоянно что-то преобразовывала во внешней среде… Но обстоятельства жизни изменили ситуацию. Ей уже некуда бежать, да и незачем. Ее внуки уже давно выпорхнули в самостоятельную жизнь, все бытовые вопросы решены, а производственных заданий уже никто не дает. Болезнь заточила ее в домашнюю клетку. И человек в таких условиях столкнулся с самим собой!..

И оказалось, что всю жизнь человек уходил от себя в выполнение каких-то внешних преобразований окружающей среды. Он находил себе внешнюю проблему, нырял в нее, разгребал завалы, а потом отталкивался от нее в направлении другой внешней проблемы. И так всю жизнь.

А когда эта возможность иссякла, то оказалось, что человеку не от чего отталкиваться. Ему бы найти опору для толчка внутри себя самого. Но там – угнетающая пустота!..

История третья.

Мой тесть имел большой чин в пенитенциарной системе. Он проработал там всю жизнь: в одно время руководил следственным изолятором, а в другое – исправительной колонией. В его памяти была запечатлена масса социальных наблюдений, трендов и парадоксов. Иногда он ими делился. Одно из таких наблюдений перескажу и я, думаю, оно будет уместно в данной теме.

В Советском Союзе практиковалось такое наказание: человек приговаривался к одному году содержания в камере-одиночке. Это наказание применяли только лишь к закоренелым рецидивистам. И то, не ко всем, а только к особо активным пассионариям, которые везде и во всем стремились во что бы то ни стало проявлять свою злую сущность. Целью наказания было погасить их пассионарность.

Условия содержания таковы: камера длиной 3 метра (четыре человеческих шага) покрашена в грязно-синий или грязно-зеленый цвет, есть нары, туалет и радиоточка (порой не работающая); разговаривать с охраной запрещено (соблюдается режим безмолвия); раз или два в неделю заключенному положена какая-нибудь пресса типа газеты «Правда» или «Известия»; никаких свиданий с родственниками; письма можно получать, сколько угодно; а вот отправлять – только два в месяц.

Все! Будь добр просидеть в таких условиях 12 месяцев. Можешь ходить, спать, делать зарядку, слушать радио, читать газету, писать свои заметки… Но поговорить тебе не с кем!

И вот мой тесть заметил, что по истечении года из таких камер выходили люди или с помраченным сознанием, или… Люди-философы с просветленным (почти ангельским) взглядом! Вот такие метаморфозы. Вот такая разница в результатах.

От чего зависела эта разница?

От глубины души каждого, кто попадал в такую одиночную камеру! Если у человека в глубине души оказывалась бездонная пустота и черный вакуум – то человек трогался умом.

Если же у человека на момент попадания в камеру в душе укоренилось и закрепилось хоть что-то светлое – человек получал опору внутри себя. И эта опора не давала разрушиться личности. Мало того, на эту опору он начинал наслаивать свои переосмысления. Материал для переосмысления брался из своего прошлого опыта, прочитанных книг, полученных писем и, как ни странно, из получаемых советских газет. Для глубокой личности этих источников оказывалось достаточно для того, чтобы начать выстраивать внутри себя целую систему опор. А если оказывалось, что человек еще и верит в Бога, то в лице Бога он находил еще и мощную опору вне себя!

Вот, собственно говоря, и весь секрет прохождения жизненного испытания под названием «одиночная камера».

* * *

О чем говорят все эти три истории? О том, что само-тестом для определения своей собственной глубины личности является встреча с самим собой с минимумом отвлекающих факторов извне!

Когда человеку некуда приложить свои внешние усилия – он неминуемо начинает заглядывать внутрь своей души. И что он там видит? Скорее всего, что каждый из нас начинает шарить там во тьме, и искать хоть какую-нибудь опору. И чем больше этих опор найдется – тем лучше. А если эти опоры окажутся еще и не точечными, а подобными большим глыбам, в породе которых можно отыскать жемчуга с алмазами – то ищущему несказанно повезло.

Но чтобы убедиться, что в глубине нашей личности есть хоть какие-то опоры, – мы должны испытать себя одиночным заточением – добровольным затворничеством, хотя бы на один-три дня. Другого способа устроить свидание с самим собой человечество еще не придумало.

Мало того, фишка еще и в том, что тест с добровольным затворничеством является не только тестом, но и, собственно говоря, тренингом глубины.

Вот об этом сейчас и поговорим.

И начнем с того, как это работает.

* * *