Почему жирафы не стали людьми и другие вопросы эволюции

Кстати, в то же самое время по тем же самым американским степям поскакали протоцератиды Protoceratidae. Они эволюционировали даже быстрее и получили узнаваемый облик ещё в олигоцене, если не в конце эоцена. Раннемиоценовые североамериканские Prosynthetoceras texanus, Syndyoceras cooki, Paratoceras tedfordi и прочие были очень похожи на дромомерицид: те же антилопьи пропорции, те же огромные клыки самцов, те же рога над глазами и усиленный затылок, который иногда обретал пару наклонных лопастей наподобие крыла-стабилизатора у гоночных машин. Яркой особенностью протоцератид стал парный носовой рог, раздваивающийся иногда у самого основания, а иногда на вершине длинного черенка. Нюанс же заключается в том, что протоцератиды были родственниками верблюдов, а не жирафов, и все эти узнаваемые черты развили независимо, конвергентно. Очевидно, одинаковые условия диктовали одинаковые решения. Между прочим, мозоленогие тоже развили трёхкамерный желудок, но, вероятно, независимо от жвачных парнокопытных. Судя по тому, что и протоцератиды, и дромомерициды дожили до начала плиоцена, они вполне уживались на одних и тех же пастбищах.

Североамериканские парнокопытные: краниоцерас Cranioceras unicornis (справа), синклаиромерикс Sinclairomeryx riparius (слева), стадо рамоцеров

Жирафы скачут по Северной Америке

Ещё одни североамериканские родственники жирафов – вилороговые Antilocapridae. Именно в раннем миоцене вилороговые достигают расцвета, не снижают темпа во второй половине эпохи и сдают лишь в начале плиоцена. Ранние вилороговые не сильно отличались от своего единственного потомка – вилорога: особенно узнаваемы Paracosoryx wilsoni, Cosoryx furcatus и Merycodus necatus с их простенькими рогами-вилками; у Ramoceros osborni рога давали ещё одно ответвление, а у Merriamoceros coronatus расширялись в зубчатый плоский веер.

Ныне сохранился лишь один вид вилороговых – вилорог Antilocapra americana.

Рожки – рожками, а ножки – ножками. На самом деле, хоть мы и склонны обращать больше внимания на короны, но лапти важнее. Ноги вилороговых достигли идеальной длины и стройности, а спина стала короткой пружиной, что позволило им скакать с невероятной скоростью. Показательно, что современный вилорог – самый быстрый бегун среди копытных (вместе с сайгаком) и уступает лишь гепарду; уже раннемиоценовые вилороги имели принципиально такое же строение ног. Это отличный показатель, во-первых, развития больших открытых степей, а во-вторых – быстрых хищников.

* * *

А вот никаких приматов в это время в Северной Америке уже не осталось: обезьяны со степью оказались несовместимы. В Африке же мы стали двуногими, а после и людьми именно по причине саваннизации и выхода в степь. Возникает логичный вопрос: почему на двух соседних материках всё сложилось столь различно? Разница, во-первых, в положении материков: Северная Америка заметно севернее, да к тому же по краям окаймлена высокими горами, стало быть, саваннизация там шла быстрее, у приматов просто не было времени на эволюцию от древесности к наземности. А в экваториальной Африке, куда без помех проливаются дожди из двух горячих океанов, процесс высыхания затянулся на многие миллионы лет, в Центральной он не закончился и поныне. Между непролазными джунглями и открытой травяной саванной простёрлись миллионы лет разреженных лесов и колючего буша, в которых обезьяны долго и постепенно меняли свои адаптации.

Жирафы приходят в Африку

Люди раннего миоцена – совсем ещё не люди, да к тому же существовало несколько альтернативных ветвей человекообразных обезьян. Одна из них, столь же любопытная, сколь и недоисследованная, – восточноафриканские дендропитековые Dendropithecidae. Они настолько своеобразны, что некоторые приматологи даже выводят их из состава человекообразных и возводят в собственное надсемейство Dendropithecoidea. Во множестве местонахождений обнаружены многие десятки их окаменелостей, в том числе несколько скелетов, но по неведомой причине опубликованы они весьма кратко.