Почта в Никогда-Никогда

Водитель отправился вслед за самолетом и подтвердил предположение летчика. Радист уведомил о находке Алис-Спрингс, и оттуда немедленно вылетел на легком самолете известный пионер авиации Северной Территории мистер Эдди Коннеллан. Точности ради необходимо упомянуть, что, как и полагается во всяком порядочном поселке с пятью тысячами жителей, в Алис-Спрингсе есть собственный ипподром, без которого трудно себе представить австралийский город, а также три аэродрома. Один из них — государственный; здесь приземляются тяжелые машины регулярной линии, обслуживающие трассу в две тысячи шестьсот семьдесят три километра, соединяющую два города Австралии — Дарвин и Аделаиду. Другой — для планеров, которые выводятся на старт с помощью машин, обслуживающих окрестности города. И наконец, третий — это база «почтальона Никогда-Никогда»…

Итак, именно мистер Коннеллан полетел расследовать происшествие. По пути он захватил с ближайшего поста полицейского по имени Комми. И ото нуждается в пояснении: укомплектованный единственным полицейским, ближайший пост находится в Финке, то есть в двухстах километрах от места, где нашли машину… Я опускаю здесь подробности погони за убийцей, ибо Комми нашел трупы пассажиров; я хотел только показать, насколько необходимым стал самолет в повседневной жизни этих мест…

С мистером Коннелланом я познакомился в Алис-Спрингсе и обязан его любезности тем, что в течение двух дней развозил почту по Стране Никогда-Никогда.

Это было накануне Рождества, и почты было очень много. Я должен был помогать пилоту-почтальону, который всегда испытывает трудности с сортировкой соответствующих мешков с почтой для отдельных хозяйств. За это я получил возможность лететь почтовым самолетом. Договор был устный, заключен стоя, в баре «Stuart Arms», обмыт двумя большими кружками пива и припечатан взаимным дружеским похлопыванием по спине.

Метки с «королевской почтой»

Было еще совсем темно, когда я прибыл на аэродром. Машина связи вышвырнула прямо на бетон кучу мешков с нарисованной короной и жирной надписью: «Королевская почта». Она лихо отъехала, так что взвизгнули шины на повороте, и, не сбавляя скорости, помчалась в направлении поселка.

Я взялся за сортировку мешков, предназначенных для нашего самолета. Несколько других машин ждали на поле своего груза. Я должен был быть очень внимательным, так как допущенную ошибку можно исправить только через неделю. А это значит, что нечаянно оставленный мешок дойдет до адресата лишь через две недели. Этого клиенты никогда не простят, ведь почта в пустыне — целое событие. Регулярность обслуживания здесь удивительна. Если известно, что в Юэндуму почту вручают и забирают каждый вторник в двенадцать пятьдесят, то только «высшие силы» могут нарушить этот порядок, что случается крайне редко.

Самолет служит только для перевозки почты. Правда, он имеет от одного до трех пассажирских мест, но людей берут лишь в том случае, если мешки с почтой не перегружают его. Поэтому заранее составляется список желающих лететь. Примерно за десять-двадцать часов до вылета первых но списку пассажиров уведомляют о рейсе, а те, кому не хватило места, слышат только слово «sorry»[32] и ждут, как минимум, еще неделю. В предпраздничные дни, когда мешки с почтой становятся значительно объемистей, шансы на полет для пассажиров минимальны.

Короткие «прыжки» с фермы на форму, стоянки и новые старты проходят так четко и так ритмично, что невольно начинаешь признавать такую доставку почты совершенно обычной…

Собачья « корреспонденция »

Ритуал очень прост. Летящий под знойными лучами солнца самолет ныряет в облако пыли над землей, которая редко орошается дождем. Замирает мотор, останавливаются пропеллеры. Автомобиль уже ждет нас, из него выходят люди, передают свои мешки с почтой и забирают те, что мы привезли. Местные жители иногда бегут к нам, иногда идут с достоинством, но их собаки всегда несутся со всех ног! Они тоже пользуются летающей почтой, чтобы сделать свои дела, если употребить это выражение в несколько более широком смысле слова.

Войдите в горькое положение пса в этом уголке мира, пса, который тяжко работает за баранью кость: сторожит стада и воюет с кровожадными динго. А светская жизнь поистине собачья. Ведь до ближайшего уличного фонаря отсюда тысяча километров, а другие собачки, проживающие в соседнем хозяйстве, не ближе… Собачья жизнь, говорю вам точно!