Почтенное общество

Женщина сидит неподвижно, смотрит прямо перед собой, с обеих сторон проносятся парижские улицы; радио, которое она не слушает, что-то бормочет. Женщина думает о своем. На сиденье рядом с ней звонит «Блекберри». На экране высвечивается имя Борзекс. Она раздраженно ищет пачку сигарет в своей объемной сумке, находит, вытаскивает тонкую сигарету, прикуривает и только потом отвечает на звонок, предварительно включив громкую связь и оставив телефон на сиденье…

— Элиза, я пытаюсь до вас дозвониться со вчерашнего вечера.

Элиза Пико-Робер делает первую глубокую затяжку.

— И вот что я должна вам сказать…

Элиза молчит.

— У меня был любовник.

Элиза беззвучно произносит «наплевать».

— Я думала, что он коммерческий директор некой фирмы…

Молчание.

— …но он был полицейским.

Элиза быстро берет мобильный, выключает громкую связь, подносит аппарат к уху:

— Я вас слушаю.

— Его вчера убили и похитили компьютер. Ведется следствие.

Элиза Пико-Робер давит сигарету в пепельнице. Нет времени на бессмысленные разговоры.

— Встретимся вечером, в полночь. Раньше не могу. У нас в компании, в вашем кабинете. Вы хорошо сделали, что позвонили. Я ведь могу не выражать вам свои соболезнования, правда? — Она отключается, раздраженно бросает телефон в сумку.

Улица Четвертого сентября. «Мерседес» останавливается.

Улыбающиеся лица партийцев, улица запружена народом. Благодаря иностранным корреспондентам уже достоверно известны результаты первого тура: Герен выигрывает с большим отрывом.

Элиза, не задерживаясь, поднимается на второй этаж, к руководству.

Прямо перед закрытием последних пунктов голосования телевизионщики снимают сторонников различных кандидатов, собравшихся у штаб-квартир партий. Идут последние секунды первого тура. Результаты уже можно прочесть на лицах: нескрываемая радость у сторонников Герена, разочарование и озабоченность среди тех, кто голосовал за Шнейдера…

Оглашаются первые цифры.

Герен лидирует с тридцатью восемью процентами голосов: аплодисменты его сторонников и крики «ура!». Шнейдер прочно занимает второе место, набрав двадцать девять процентов голосов: сдержанные аплодисменты в противоположном лагере, крики поддержки, все решится во втором туре.

Меньше чем через пятнадцать минут Герен появляется на монументальной лестнице, которая связывает холл здания, где толпятся его сторонники, с верхними этажами. Два часа назад он закрылся вместе со своими советниками у себя в кабинете, и теперь тщательный анализ первого тура готов. Герен хочет успеть выступить первым, опередить других, задать тон всему вечеру и привлечь к себе внимание СМИ. Он останавливается на середине лестницы в окружении своих ближайших соратников, среди которых и Камиль Гезд, — нужно дать время телевизионщикам снять овацию и оживление в холле.

В другом конце здания Соня разговаривает по телефону с местным партийным божком, готовит завтрашний митинг в городке, все население которого проголосовало за Герена. Необходим триумф, необходимо подчеркнуть победный напор. Поездки «на места» откладываются, это никогда не поздно. Фиксируются результаты, один пункт голосования за другим.

Перед Соней включенный телевизор: «Франс-2», звук еле слышен. Время от времени Соня поглядывает на экран. На лице Герена улыбка XXL, он приветствует собравшихся.

Комментатор отмечает присутствие среди сопровождающих Герена главу группы ПРГ Элизу Пико-Робер — факт, скорее, необычный. Именно в это мгновение Герен поворачивается к Элизе, дружески берет ее под руку, склоняется к ней и, смеясь, что-то тихо говорит. Телекамера фиксирует это свидетельство близких отношений.

Соня застывает. Не отрывается от экрана.

Затем Герен покидает своих сторонников, спускается на первые ступени лестницы, входит в толпу: рукопожатия, слова одобрения, улыбки. Камера все фиксирует.

Соня возвращается к своему собеседнику:

— Прости, Раймон. Можешь повторить последние цифры, я прослушала.

Герен поднимается на трибуну, устроенную напротив лестницы, он собирается произнести речь.

Соня выключает телевизор.

Скоарнек украдкой стащил хозяйский переносной телевизор и теперь, растянувшись рядом с Сефрон на кровати в их номере в красном флигеле, смотрит вместе с возлюбленной первые комментарии, следующие за объявлением результатов. Запах травки.

Сеф дремлет, телевизор всегда действует на нее усыпляюще. Скоарнек выключает звук:

— Сплошной цирк. — Он поднимается. — Я ухожу.

— Так поздно?

— У меня есть дела до «Гедеона».

У Сефрон на лице неожиданно появляется растерянность.

Эрван гладит ее по щеке:

— Не волнуйся. Тебе ничего не грозит. Никто тебя не ищет. Никто не знает, что ты здесь. Можешь жить у Тамары две недели. Она тебе не задаст ни одного вопроса. Ешь, спишь, читаешь. Отнесись к этому как к каникулам.

— Я вообще-то люблю сама выбирать, куда, с кем и когда мне отправляться на каникулы.

Скоарнек даже не слушает: