Почти библейская история

— Ну и что? — с неприкрытым вызовом спросил он, доставая из пачки новую сигарету. — Да, я воспользовался счетом, но считаю, что имею на это право. В конце концов, мы их вместе заработали, эти деньги.

— Тебе никто об этом слова не сказал. Но ты мог поставить меня в известность?

Григорий ухмыльнулся, покачал головой, точно что-то хотел сказать, но передумал.

— А зачем? — чуть позже изрек он. — Я же не спрашиваю, на что ты тратишь свои деньги.

— Свои! — возмутился Сергей. — Вот именно, что свои, а не компании!

— А это не одно и тоже?

— Ну, знаешь! — не нашелся что сказать Линьков и встал напротив компаньона. — Тебе не хватает зарплаты? Тебе мало пяти штук баксов, которые я плачу тебе в месяц? Тебе хочется большего? Сколько, назови сумму: десять, пятнадцать тысяч?..

Федоров порывисто встал и смял в кулаке незажженную сигарету.

— Нет, ты постой! — Сергей был готов схватить его за грудки и как следует стряхнуть, чтобы выбить всякую дурь. — Ты скажи, для чего ты снимал деньги?!

— Купил себе кое-что, — отводя глаза, соврал Григорий.

— На лимон баксов? А потом опять вложил, будто ничего не было?..

— Ну, положим, подворачивались сделки, от которых грех было отказаться. Для фирмы никакого ущерба. Сам же видишь, все до цента вернул!

— Что же это были за сделки, на миллион? Ты не наркотой приторговывать начал, дружище?

— Да иди ты, чистоплюй хренов! — встрепенулся Федоров, чем невольно утвердил Сергея в его догадках. — Люди с нашим капиталом такие дела проворачивают, что нам и не снилось. А мы все в беленьких перчатках, боимся запачкаться. Всё на вы, да в рамках закона. Только не забудь, в какой стране мы живем… — он говорил все злее и злее, доказывая свою правоту, и, как показалось Линькову, не столько ему, сколь самому себе. — А настоящие деньги так не делаются! Тут рисковать надо, а не пузыри губами надувать!

— Ты не забывайся, кто ты есть. Не гангстер с большой дороги, которому плевать, чем зарабатывать. Ты второе лицо в компании, известной на всю страну. И ты лучше меня знаешь, чем она известна, и еще ни один конкурент не смел упрекнуть нас в нечистоплотности. Вспомни, с чего все начиналось…

Сергей подтолкнул его к фотографии на стене, на которой был запечатлен подвал жилого дома с прибитой вывеской: "Производственный кооператив ЗВЕЗДОЧКА", двое мужчин и рядом, сидящие на корточках, совсем молодые ребята, в которых легко узнавались нынешние, повзрослевшие руководители разросшейся с годами компании — Сергей и Григорий.

— Ты помнишь, с чего начинали наши отцы? С принципа, которым и мы не должны поступаться. Они вели свое дело правильно… Вспомни, даже джинсы, "пирамиды", которые шили в кооперативе, качеством были не хуже импортных. Каждый шов на прочность проверяли, каждую майку, чтобы — ни дай бог — она не полиняла под первым же дождем, или штаны через месяц не расползлись, как у других цеховиков.

— Ну да, — буркнул Федоров, но уже без прежнего льда. — Только чекухи под "фирму" лепили, чтобы брали дороже.

— Не важно! Прошло тринадцать лет, а мы по-прежнему на плаву! Сколько фирмачей, крутых и крученых, успели разориться, а ведь тоже мечтали жар голыми руками загребать, взять от жизни всё и сразу. Где сейчас они, эти фирмачи, и где мы? Мы выбились в лидеры, нас знают в лицо, репутация нашей компании безупречна. И не надо ее вываживать в грязи, каких бы барышей оно не стоило. Отмываться будет дороже.

— Убедил! — шутливо поднял ладони Григорий.

— Дай слово, что ничем таким больше заниматься не будешь.

— Да что мы, малые дети, что ли?!

— Я серьезно, Гриша. И имей на будущее в виду: узнаю, что ты втихаря таскаешь деньги со счетов или замешан в грязных махинациях, отлучу от дела. Так и знай.

— А вот тут шалишь!.. — медленно проговорил Федоров, и его зрачки сузились до точек. — Я вице-президент холдинга, и никто меня с должности не сместит.

— Не считая Совета директоров. — В тот ему заявил Сергей.

Федоров вплотную приблизился к нему. Компаньоны стояли в шаге друг от друга, обмениваясь взбешенными взорами.

— Ты мне угрожаешь? — неприятно раздувая тонкие ноздри, спросил Григорий.

Кровь прилила ему к лицу, он весь дрожал, перебарывая в себе желание врезать Сергею, который был ничуть не лучше его и только корчил из себя праведника. Кто он такой, чтобы указывать, как правильно жить и что делать?

— Понимай как знаешь!

Федоров подошел к двери, открыл и с порога обернулся.

— Ну смотри… — сквозь зубы процедил он.

И захлопнул ее от души, так, что задрожала перегородка.

— Черт, — растерянно пробормотал Сергей, опускаясь за стол. Он и не предполагал, приглашая к себе Федорова, что разговор между ними выльется в базарную перепалку, а закончится и вовсе на такой резкой ноте.